– Нет, – неожиданно спокойно ответил сид. – Страж успокоится, когда ты исчезнешь из этого мира. Но, как ты помнишь, в предыдущей реальности ты не умерла. Я оборвал поток твоей жизни, вырвал его из океана времени Харлера, однако ты была жива. Теперь нужно лишь повторить сценарий.

Я поняла всё ещё прежде, чем он договорил.

– Эмайн, – прошептала я. – Я должна уйти туда.

– Там – другой мир, – подтвердил сид, – и океан времени для Эмайна – иной. Там твоё существование не будет мешать жизни Харлера.

– А Фарге – на берегу пролива, который отделяет Харлер от Эмайна. Оттуда до Дивной Страны на моторке, наверное, не больше часа. Поэтому мама послала… нет, ты сказал ей послать нас туда. – Я зажмурилась. – А открыть прореху где-нибудь поближе ты уже не мог, верно? Ты ведь лишился сил, и мне оставалось только добираться до Эмайна по старинке, морем…

Последний кусок мозаики встал на своё место.

Пазл сложился, пропуская сквозь витражные осколки золотой свет окончательного понимания.

– Почему ты не сказал нам сразу? – после недолгой паузы спросила я, не открывая глаз. – Про конечную цель нашего путешествия? Ни ты, ни мама?

– Я не мог объяснить всего. Я и сейчас не знаю, каковы будут последствия. Твоя мать решила подготовить почву постепенно… хотела позвонить тебе, когда ты уже будешь в Фарге, – голос сида был усталым. – Тебе могли бы только сказать, что ты должна уплыть на Эмайн. Навсегда. Без объяснения причин. Как бы ты отнеслась к этому, даже услышав подобное от родной матери?

Логично.

– А Эш? – Я всё-таки посмотрела на него: сид по-прежнему стоял у окна, глядя в ночь. – Зачем ему было ехать со мной?

– Одна бы ты не добралась. Признай это.

И то верно.

– Но… он ведь… останется здесь?

– Твой поток уже был когда-то вплетён в океан Эмайна. Твой приход туда не должен вызвать разрушительных последствий. Про Эша или твоего… друга этого не скажешь. Я не хочу рисковать. Надеюсь, ты найдёшь, что сказать друзьям, чтобы они поняли. Достаточно объяснить, что там тварь перестанет тебя преследовать и, как только ты уйдёшь, перестанет преследовать кого-либо вообще. Они вроде умные, должны понять, – равнодушно добавил он. – Но подбери нужные слова. Помни о том, что случилось с твоей матерью… и кем стал твой брат, возненавидев фейри.

– Я ведь наверняка встречу на Эмайне тебя, – вымолвила я растерянно и немного зло. – Тот вариант тебя, который вернулся из Харлера и не познакомился со мной.

– Эмайн не так тесен, как ты думаешь. Но соглашусь, вероятность этого велика. – Даже тут сид не оглянулся. – В предыдущей версии реальности я тебя очаровал. Не думаю, что без магии я придусь тебе по душе.

– Что я буду делать на Эмайне? Как жить?

– Найдёшь кого-нибудь из моего рода. Я подскажу где. Выжжешь магией на руке символ, который значит, что один из нашего рода обязан тебе жизнью. Я покажу какой. Тебе дадут всё, что пожелаешь, – кров, одежду, еду. Будут давать до конца твоих дней: жизнь за жизнь – таков наш непреложный закон. И тогда я наконец смогу спокойно исчезнуть.

Жизнь за жизнь… звучало забавно, учитывая, что в конечном счёте я повинна в его смерти.

Как и он – в моей.

– Если ты можешь возвращаться назад во времени – ты можешь прийти в тот день, когда погибла Гвен? Спасти её и маму?

Я не надеялась на положительный ответ. Но не попробовать не могла.

– Это не так просто, как ты думаешь. Ты видишь, чем я стал. Вернувшись назад ещё раз, я рискую исчезнуть сразу после этого, не успев даже объяснить твоей матери, в чём дело. – Слова были хладнокровными, размеренными и очень убедительными. – К тому же в тот день другой вариант меня ещё находится в Харлере, что порождает другую проблему.

– Какую?

– В одной версии реальности не могут существовать две версии одной и той же личности. Это парадокс, и океан времени искореняет подобные парадоксы. Все людские фантазии про встрече с самим собой – занятная ерунда. Если случается так, что в одном временно´м промежутке ходишь ты из настоящего и ты из будущего, через некоторое время – довольно непродолжительное – ваши личности совместятся. Та, что из будущего, сольётся с той, что из настоящего. Как я понимаю, с потерей всех воспоминаний о грядущем.

– Откуда ты знаешь?