Голос Эша прозвенел льдинками в хрустальном стакане.

Когда я повернула голову ко входу в палатку, взгляд брата пытался прожечь в Питере дыру.

– А. Малыш. – Питер неторопливо разжал пальцы. – Надеялся, у тебя хватит такта дождаться своей очереди.

– Пошёл вон, кобель.

Питер только хмыкнул. Выбравшись из палатки, склонился в шутливом поклоне, приглашающим жестом указывая Эшу на вход:

– Прошу, лорд Форбиден. Раз уж вам так не терпится.

Не удостоив его взглядом, Эш залез в палатку. Рывком застегнул матерчатую дверцу, заслонив насмешливое лицо самопровозглашённого рыцаря белой тканью.

– Как ты? – сухо спросил брат.

– Жить буду, – вытерев щёки, буркнула я, пытаясь скрыть досаду. Понять бы ещё, на что: на вторжение Эша – или на то, что позволила себе размякнуть. – А ты почему без амулета?

– Я с ним. Просто, в отличие от некоторых, я умею думать, причём на несколько шагов вперёд, так что вложил амулет в твою руку, пока ты спала. – Эш казался спокойным, но я достаточно хорошо знала брата, чтобы понять: он в бешенстве. – Ехать сможешь?

– Деваться некуда. Мы и так целый день потеряли. – Мысли о маме и о том, что у меня нет времени на истерики, отрезвили лучше пощёчин. – Едем.

Эш кивнул. Отвернулся, но не двинулся с места.

– Лайз, ты не можешь поставить блок от этого типа?

Я недоумённо вскинула брови, ожидая пояснений.

– Он же очаровывает тебя, это ясно, – не глядя на меня, продолжил брат. – Ты рядом с ним сама не своя. Смотришь на него, как… как…

– Как наша сериальная прабабка на нашего сериального прадеда? – мрачно предположила я, ясно представив эту картинку – романтичную до соплей.

– Как глупые девочки из всех этих глупых мелодрам, которые вы смотрели с мамой. До сих пор не понимаю, что вы в них нашли.

– Если ты про экранизации Джейн Остин, то я польщена. Правда, надеюсь, я скорее похожа на Элизабет Беннет, чем на Марианну Дэшвуд^[18]. – Я качнула головой. – Это не эмпатия, Эш. Кровь сидов защищает нас, ты же знаешь. Питер пытался очаровать меня, когда я пришла к нему в лавку. Я сразу заметила это и поставила блок.

– Ради богов, не говори мне, что это большое и светлое чувство.

– Нет, маленькое и тёмное. – Посмотрев в сетчатое окно, убедившись, что Питер не маячит перед палаткой, я понизила голос: – Эш, мне семнадцать. Я девушка, официально достигшая возраста согласия. И я понимаю, что во времена нашего прадеда невинные девицы не могли позволить себе такой разврат, как поплакать на плече красивого мужчины без присутствия компаньонки. Но мы живём в двадцать первом веке, а я намедни чуть не умерла, так что имею право на небольшое грехопадение.

– Он мне совершенно не нравится.

– Удивительно, но я это уже заметила. Думаю, не я одна.

– Я был бы рад, если бы ты нашла кого-то, кто сделает тебя счастливой. Правда. Не на всю жизнь, конечно… в семнадцать рано говорить о жизни… но хотя бы на пару лет. Вот только я не уверен, что он хочет твоего счастья. – Когда Эш наконец поднял голову, с детского личика на меня смотрели взрослые синие глаза. Глаза фейри. – Скорее чего-то другого.

Так выглядел наш отец в детстве?..

– Конечно, он хочет от меня только одного. Именно поэтому ввязался в наши догонялки с маньяком, салочки с Кромешником и прятки со стражей, – устало сказала я. – Эш, для этих целей Питер вполне мог подыскать себе другую девицу, не такую проблемную. И я знаю, ты решил, что отвечаешь за меня вместо отца, но у меня тоже есть голова на плечах. – Я ласково взъерошила золотые кудри; брат бесстрастно, без улыбки следил за моим лицом. – Мы с Питером как-нибудь сами разберёмся. И мне сейчас в любом случае не до того.

Эш помолчал.

– Я верю, что ты знаешь, что делаешь. Просто не хочу, чтобы ты допустила ошибку, о которой будешь потом жалеть.

– Не допущу. Не волнуйся. Но я рада, что ты обо мне беспокоишься.

– Ты моя сестра. И единственный друг, – просто ответил брат. – Нам пора. И так приедем в Айспорт ближе к ночи.

– Айспорт?..

– Рок узнала, куда переехал отчим Абигейл. Городок Айспорт, за триста километров от Карнела. Придётся отклониться от намеченного маршрута, но… если всё получится, ехать в Фарге уже не будет нужды.

Я следила, как Эш вылезает из палатки. Преодолевая слабость, норовившую вернуть меня обратно на спальник, а лучше – в крепкий нездоровый сон, последовала за ним.

Когда я выбралась наружу, кожу овеяла прохлада – за время, пока я спала, успело похолодать. Небо окрашивало матовое озеро серым. Я выпрямилась и, пошатываясь, побрела к воде; казалось, ноги наспех слепили из пластилина, вместо костей сунув в них гибкую проволоку. Эш, ждавший у палатки, подхватил меня под руку, позволив опереться на него, – и подвёл к берегу, где сидела на песке Рок, глядевшая на разбегавшиеся по Горму мелкие волны.