Его ресницы дрогнули – и взгляд, обращённый из-под них на моё лицо, без слов интересовался, зачем мне понадобилось продолжать такой хороший вечер этим.

– Ты же видел его жертву, – неуверенно напомнила я. – И наверняка читал про него.

– Прессе известно о Ликорисе слишком мало, чтобы можно было делать правдоподобные выводы на этой основе.

– Хотя бы предположи.

Он поднёс кружку к губам – судя по движениям, осушив до дна. Наклонился, чтобы аккуратно коснуться керамическим донышком пластиковой тумбочки.

Когда он выпрямился, Питер-весельчак, к которому я успела привыкнуть, уступил место тому Питеру, которого я мельком видела в стычке со стражей. Серьёзному. Расчётливому.

– Нарцисс. Психопат. Неизлечим. Возможно, в детстве мучил мелких животных, – неподвижными глазами изучая изголовье моей кровати, заговорил он отвлечённо, будто читая с бумажки, хранившейся где-то в его голове. – Скорее всего, на место убийства девушки шли с ним добровольно, так что умеет располагать к себе, вызывать доверие и симпатию. Следовательно, хитрый и искусный лжец. Сохраняет спокойствие в экстремальных ситуациях. Преступления тщательно планирует. Осторожен, скрытен, предусмотрителен. Не ведёт переговоры с полицией или прессой и не оповещает никого об убийствах – скорее модель Теда Банди, чем Потрошителя или Зодиака. Однако, похоже, у него нет потребности привлекать к себе внимание.

– Но он обзавёлся «визитной карточкой» в виде пыльцы ликориса, – робко возразила я. – Это само по себе оповещение.

– Ничего точно утверждать не могу, но пыльца может быть просто частью ритуала, в первую очередь важного ему самому. Он педант. – Питер сцепил ладони, рассеянным жестом вертя одним большим пальцем вокруг другого. – Избегает руководящих должностей. Возраст – от двадцати пяти до сорока. Силён, сложён атлетически, раз методом убийства выбрал удушение голыми руками. Может подсознательно стремиться к собственной казни. Рос с властным отцом. Мать занимала в его жизни важное место: с большой вероятностью, расправляясь с жертвами, в своём воображении он убивает её. Поскольку он получает сексуальную разрядку путём насилия, жестокость и любовь для него неразделимы. Едва ли импотент, скорее всего, способен к нормальным половым отношениям, но они не приносят ему должного удовлетворения. Садист: наслаждается, когда пытает жертву, слушает её крики и мольбы о пощаде, видит её боль и страх. Может дегуманизировать жертв, но я ставлю на то, что ему нравится уничтожать именно живую личность, а не бездушную вещь. Может испытывать оргазм в процессе пыток, но пик его удовлетворения, как это обычно бывает у душителей с сексуальными девиациями, приходится на конвульсии задыхающейся жертвы. Нельзя исключать бисексуальность и диссоциативное расстройство идентичности.

– Ладно, – торопливо произнесла я, когда от картинок, рисующихся в воображении, меня начало мутить. – Я поняла, ты умеешь говорить на психологическом.

Я поняла не всё из того, что услышала. Но уяснила одно: Грег Труэ – тихий программист, любитель рыбалки и всеми уважаемый отчим девочки-подростка – под описание вполне подходит. Если никто из знакомых не заподозрил в нём насильника, скорее всего, у девушек, которых он вылавливал на улицах Динэ, тоже не возникало желания от него бежать.

И ещё одно: я подозревала, что Ликорис – больной ублюдок, но не настолько.

– Я рад. – Питер блеснул глазами, и я не отличила, была то издевка или действительно радость. – Если всё ещё не убеждена в моём профессионализме, могу изложить то, что заинтересует тебя даже больше.

– Что же?

– Кое-какие выводы о характере леди Элайзы Форбиден.

В его взгляде скользнуло то, что вынудило меня опустить глаза. И крепче сжать чашку, ощущая под пальцами тёплую гладкость нагретой керамики.

– Попробуй.

– Ты хочешь быть сильной. Ты не показываешь того, что чувствуешь, потому что боишься расстроить Эша. Ты прекрасно держишься и отлично убеждаешь саму себя в том, что с тобой всё хорошо. Но за этой маской скрывается одинокая девочка, которая не позволяет себе плакать, потому что боится подвести брата и мать. Боится открыться посторонним и стать уязвимой. Самоотверженная. Умная. Трогательная. Смешная. Удивительная.

Я всё-таки осмелилась кинуть на него быстрый взгляд из-под прикрытия мокрых волос, падавших на скулы.

Увидев в его лице чувства, которые ожидала, но не готова была увидеть, вновь опустила голову.

– Уход отца глубоко тебя травмировал, поэтому единственный мужчина, которому ты доверяешь безоговорочно, – твой брат. Но даже это… как и твоя мать, которая боится, что дочь повторит её ошибки… всё это – не главные причины, по которым у тебя не складываются романтические отношения. Просто ты чувствуешь, что тебе нужно нечто большее, чем тебе могут дать. Что ты ждёшь кого-то, кого пока не встречала.

– Откуда…