- Перевозчикова?! Как же так? – воскликнул Мелешко. Константин

повернулся к Сергееву и негромко спросил:

- Какие будут распоряжения, Алексей Викторович?

- Немедленно сменить решетку на моем окне, закрыть все наглухо!

Немедленно! – закричал Сергеев вне себя.

Шелестов схватил шефа за руку и тихо сказал:

- Алексей Викторович это не Ваша вина. – Затем добавил более

громким и настойчивым голосом: – Какие будут распоряжения?

Сергеев молчал несколько минут. Потом своим прежним, ровным и

спокойным голосом стал отдавать необходимые указания. Вернувшись в

кабинет, он продиктовал Шелестову текст протокола и объяснительной

записки. Мелешко взял объяснительную у сержанта.

Голова Сергеева горела как в огне. «Выпить, что ли коньяку?» -

подумал Алексей Владимирович. Достал из шкафа маленькую рюмку и

плоскую иностранную бутылочку. Налил, сделал несколько глотков. Потом

взял еще две рюмки и плеснул туда. Шелестов с Мелешко подошли и молча, залпом выпили.

- Давайте я отвезу Вас домой, Алексей Владимирович? – предложил

Костя. Сергеев кивнул, взял куртку и вышел из кабинета. Мелешко и

Шелестов переглянулись.

- Ты смотри тут…, я на связи, если, что… - неловко попрощался

Константин.

- Само собой, ясное дело… – так же коряво ответил Владимир.

7.4

На следующий день сотрудники вновь собрались в кабинете Сергеева.

Решетку уже заменили. Алексей Владимирович внимательно взглянул на

Шелестова, потом на Мелешко и спросил:

- Какие у вас есть предположения по поводу расследования убийства

Марины Иволгиной и вчерашнего происшествия?

- Я думаю, нужно провести обыск в квартире Перевозчиковой, -

предложил Константин.

- Зачем?

- Скорее всего, Вы правы Алексей Владимирович. Перевозчикова

убила свою подругу из зависти и чтобы украсть ее деньги и драгоценности, возможно, мы найдем дополнительные улики у нее дома, – сказал Шелестов.

- А ты как считаешь? – повернулся Сергеев к Мелешко.

- Я согласен с Костей.

- И я согласен. Самое главное чтобы все были согласны – тяжело

проговорил Сергеев.

- Алексей Владимирович, извините, если я что-нибудь не так скажу, –

решительно произнес Шелестов. - Мы с Володей понимаем как Вам сейчас

трудно, но Перевозчикова, не случайная жертва, а преступница и то, что она

выпрыгнула из окна, это доказывает. Перевозчикова пыталась сбежать. Она

погибла, но Вы, Алексей Владимирович, в ее смерти не виноваты и, вообще, такое могло случиться с кем угодно! – воскликнул капитан.

- Но случилось со мной, опытным профессионалом и вашим

начальником, кроме того, у меня дочь ее возраста. Виновата Перевозчикова

или нет, мой проступок от этого легче не становится, – вздохнул Сергеев.

- Так ведь сержант виноват гораздо больше, ведь это он упустил

задержанную! – настаивал Константин. - Алексей Владимирович, пусть

фактом гибели подозреваемой занимаются те, кому положено, а мы будем

делать свое дело! Я по-прежнему предлагаю провести обыск в квартире

Перевозчиковой!

- Ты прав, Костя, нужно продолжать расследование, не смотря ни на

что, - наконец, согласился Алексей Владимирович.

7.5.

Получив все необходимые санкции Шелестов и Мелешко произвели

обыск в квартире подозреваемой. Его результаты окончательно убедили

оперативников в виновности Марии Перевозчиковой.

Шелестов вбежал в кабинет Сергеева, на ходу вынимая из папки листы

бумаги.

- Алексей Владимирович! – воскликнул Костя. – Взгляните!

Он разложил на письменном столе какие-то обрывки фотографий, газет

и журналов.

- Что это? – спросил Сергеев и подошел к столу.

- Это доказательства Алексей Владимирович! Мы нашли в комнате

Перевозчиковой в платяном шкафу коробку, а там куча изрезанных

фотографий, газет и журналов с изображениями Марины Иволгиной! –

твердил Шелестов. – Вот, смотрите! – Константин протянул начальнику

мятую фотографию Иволгиной, всю в мелких порезах и царапинах.

Сергеев взглянул на снимок. Порезы складывались в буквы: «ТЫ МНЕ

ЗА ВСЕ ЗАПЛАТИШЬ».

- Ну и что? – спросил он.

- Как что? Это же доказывает ненависть Перевозчиковой к Иволгиной!

- Пожалуй. Что еще нашли? – поинтересовался Сергеев.

- Ну, в общем, это все, - замялся Константин. – Но, это же мотив, мотив

для убийства: зависть и желание завладеть чужим имуществом! – снова

принялся настаивать на своей версии Шелестов.