Ник глотнул сидра и надорвал пачку с чипсами – то ли водоросли, то ли креветки.

– Я ей говорю, мне к Нику Галицкому надо попасть, но меня журналисты догонят, говорю, если я буду звонить, ждать, пока он откроет! Бабус и говорит: мы ему сейчас протелефонируем, он заранее откроет, и ты дуй!.. Так мы и поступили. Она тебе позвонила. Мы выждали время, я выбежала и проскочила! Журналисты внизу остались! Они думали, что я из той квартиры на втором этаже. Я же туда зашла, к дивному бабусу!..

– Да уж, – только и смог сказать Ник, хрустя чипсами.

– Роза Львовна жжет, – согласилась Лиса. – Слушай, я там свои труселя постирала и в ванной на батарею повесила, ничего?.. Труселя в магазине для беременных я купить не смогла.

Тут она вдруг покраснела так, что слезы навернулись на глаза.

Ник вскочил и обнял ее. Они немного постояли молча.

– Вернуться к тебе было трудно, – призналась Лиса наконец.

– Я понимаю, – согласился Ник.

– Но я рада, что вернулась, – договорила она.

– И я рад, – сказал он. – Только… понимаешь… Я все равно буду тебя пилить. Я зануда и прочее. Правда, мой научный руководитель почему-то считает меня своенравным и еще каким-то. А! Горделивым.

– Ты ужасно своенравный, – заявила Лиса. – Прав твой руководитель. И гордый. И мне надо с тобой поговорить.

– Давай поговорим.

– Нет, нет, – поспешно сказала Лиса. – Не сейчас, а так, вообще!.. Мы потом, ладно?

– Давай потом. – Нику показалось, что она немного огорчилась. – Ты поедешь со мной к Сандро?

– Вот ты только сразу не начинай, ладно? – Она отстранилась от него и выпалила единым духом: – Я сперла у твоей тети из квартиры ключи. И тогда убежала не потому, что я подлая, а потому, что мне нужно было утащить ботинки.

…Не могла же она рассказать все сразу! На самом деле вряд ли она когда-нибудь ему расскажет всю правду. Но некую версию, под которую можно было бы подогнать часть событий, она давно придумала.

– Смотри, – продолжала Лиса с излишним оживлением, – мне показалась странной эта история с кражей писем из тетиной квартиры.

– Зачем ты стащила у нее ключи?!

– Ты слушай, не перебивай! И ешь чипсы! А хочешь мои? Когда пришел Слава, я пощупала его ботинки. Ты меня как раз тогда вывел в коридор и велел там стоять, чтобы я не мешала. Ботинки были сухие, а в подъезде лужа. Обойти ее никак нельзя, выходит, он не с улицы пришел? Потом еще. В ванной у них точно такая же бельевая веревка, какой твоя тетя была привязана к стулу.

– И чайник, – вдруг вспомнил Ник. – Я ходил на кухню, тетя попросила поставить чайник, а оказалось, что он горячий. Я удивился. Я подумал, вряд ли налетчики пили чай или тетю Веру угощали. А если не пили и не угощали, получается, что с момента налета до нашего прихода прошло минут десять!

– Тру! – согласилась Лиса. – Ты варишь!.. И я подумала так. Инсценировка с привязыванием к стулу была нужна для того, чтобы объявить, что письма похищены.

Она была уверена, что не только за этим, но Нику о ее догадках знать не полагалось.

– А их никто не хитил! Не похищал! Как правильно?

– Не знаю, я грузин.

– Они или остались у твоей тети в квартире, или их никогда не было, и она все выдумывает.

Ник подумал немного.

– Согласен.

– У нас есть ключи.

Лиса помчалась в переднюю, вернулась с сумчонкой, выхватила оттуда связку и потрясла у Ника перед носом.

– Мы можем пойти и как следует у нее порыться. Вдруг мы найдем письма! Или не найдем! И тогда нужно будет придумывать другой путь.

Ник зачерпнул из пачки чипсов и захрустел.

Пожалуй, ничего. Есть можно. Не харчо, конечно, но можно есть, чтобы не умереть с голоду. Как коренья в тайге.

– Если нас там накроют, – сказал он, хрустя, – то посадят с гарантией и надолго.

– Мы пойдем, когда там никого не будет. Твоя тетя работает?

Ник кивнул.

– А ее сын?

– Он долго сидел без работы, я пытался его устроить, и Сандро пытался тоже, но у нас ничего не получалось. Слава, – Ник поискал слова, чтобы стало понятно, – выше этого, понимаешь?.. Он сразу начинает всех воспитывать и возвышать до себя – начальников, коллег. Он когда-то хорошо учился в универе. Они с Сандро ровесники. Только Сандро учился на философском факультете, а Слава на филологическом. Наш отец помогал ему поступить. Отец ректора просил сразу за обоих – за Сандро и за Славу.

– Ну и отлично, – удивленно сказала Лиса Джунипер. – Что ты так разволновался-то? Слава сейчас на работу ходит?

– Куда-то ходит.

– Значит, мы пойдем рыться к ним в квартиру, когда они с тетей оба отчалят на работу! Вот и все. И нас не заметут.

Ник еще немного похрустел чипсами – то ли из водорослей, то ли из креветок. Должно быть, у него совсем отшибло мозги, но он согласился ехать к тете и шарить в ее квартире в поисках писем.

– Только без Сандро, – добавил Ник многозначительно. – За ним журналисты следят.