О боже. Я выхватываю газету у Тайры, опешив при виде жуткой фотографии, взятой с моей странички в Facebook. Заголовок гласит: «Американская обывательница оказалась герцогиней Уикершема».

— Ну что за дурацкое слово — «обывательница». Кто-нибудь удалите его из словаря, — возмущаюсь я.

— Эй, герцогиня!

Услышав голос Марка, я оборачиваюсь.

— Пожалуйста, не называй меня так, — говорю со смущённой улыбкой.

— Тебе тоже не верится, что Имоджен уезжает? — печально произносит Лорен.

Марк качает головой.

— А мне только показалось, что между нами начинает что-то завязываться.

Он обнимает меня за плечи, и я вся напрягаюсь. Я не могу понять, почему его прикосновение так меня пугает. Ведь он такой милый, и не скажу, что не представляла нас вместе.

Но в памяти всплывает лицо совсем другого человека. Я касаюсь щеки, где невесомой тенью сохранился его поцелуй. Себастьян. Влюблённость, которая до сих пор не прошла.

Да что же со мной такое?

Только когда при входе в класс Марку приходится убрать руку, я немного расслабляюсь, но из-за такой странной реакции злюсь сама на себя. Любая другая девчонка была бы польщена его вниманием. Хотя… может, это и к лучшему, что я не подпускаю его слишком близко. Мне и так тяжело будет попрощаться с семьёй Марино и Лорен. Не хотелось бы добавлять в список людей, по которым я буду скучать, еще и «первого парня».

Спустя несколько дней после судьбоносного знакомства с Гарри Морганом я вхожу в конференц-зал отеля «Трайбека Гранд», где меня уже ждёт высокоуважаемый специалист по этикету Бейзил Кроуфорд. С виду истинный викторианский джентльмен — синий костюм, бледно-голубой жилет, шёлковый аскотский галстук4. Завершает образ самый настоящий цилиндр.

— Ваша светлость, — говорит он, растягивая слова, и склоняется в поклоне, — для меня большая честь быть вам полезным.

— Эмм, ого. Спасибо, — бессвязно отвечаю я, смущённая столь вычурным приветствием.

Бейзил резко выпрямляется, стирая с лица приторную улыбку.

— Нет, никуда не годится. «Эмм, ого, спасибо»? Люди ожидают увидеть уверенную в себе герцогиню, которая держится с достоинством, соответствующим её положению, — он демонстративно постукивает ногой, — давайте попробуем ещё. На этот раз вы улыбнётесь и ответите: «Спасибо, мистер Кроуфорд. Рада с вами познакомиться».

— Хорошо, только… неужели мне обязательно должны кланяться? — спрашиваю робко. — Я чувствую себя глупо. Я ведь не какая-нибудь принцесса.

— Таковы традиции. Тем более поклон поклону разница. Перед герцогом и герцогиней уместен легкий поклон или реверанс, тогда как поклон лицам королевской семьи более глубокий.

— А-ля «Крёстный отец». Целуй кольцо, — я пытаюсь пошутить, неудачно подражая интонации Марлона Брандо

Но Бейзил бросает на меня серьёзный взгляд.

— Ваша светлость, вы же только что не сравнили британских аристократов с итальянской мафией?

Так началось моё первое занятие по этикету, в течение которого Бейзил упорно забивал мне голову чем только можно от форм обращения к людям разного происхождения (к монарху — «ваше величество», к принцу и принцессе — «ваше высочество», к особам с титулом ниже герцогского — «милорд» или «миледи», к баронетам и рыцарям — «сир») до распределения мест на званых обедах (господин с наивысшим титулом садится по правую руку от меня, остальные — согласно их статусу и положению). И к вечеру я вконец убеждаюсь, что вся Англия — один большой комок снобизма.

— Но зачем так рьяно расставлять всё по местам? — возмущаюсь я, склонившись над небрежно нацарапанными заметками. — Вас послушать, так мне уже и в лифте нельзя подняться с человеком, не зная его титула. Признайте, что это бред.

— Британскому пэрству уже несколько веков, и эта система хорошо себя зарекомендовала, — говорит Бейзил, приподнимая бровь, — мы, англичане, хотим иметь предназначение, играть свою роль на общественном поприще. Все — от герцогини до домохозяйки — занимают собственное важное место среди людей высшего или низшего положения. Мы привычны к рангам и титулам и считаем, что они помогают бесперебойно работать общественному механизму.

— Ладно, ладно, пусть будет так.

— А теперь последний на сегодня урок. Вы обязаны знать, кто заработал ваш титул. Есть предположения?

Я смущенно качаю головой.

— Это ваш дальний предок Рэндольф Генри Рокфорд, который был одним из величайших английских военных деятелей на рубеже XVII века. В благодарность за победу в нескольких стратегически важных для Англии битвах король Георг I пожаловал ему герцогство в селении Уикершем и выделил средства для постройки особняка, подобающего такому герою, — объясняет он, — конечно, поговаривали, что король поступил жестоко, выбрав Уикершем с его откровенно неплодородными землями, особенно по сравнению с оксфордширскими цветущими городами. Но в итоге пятая герцогиня Уикершема леди Беатрис всё изменила.

— Что же она сделала? — спрашиваю я.