Я потрясённо качаю головой.

— Почему ты не пришла ко мне и не рассказала, что произошло на самом деле, почему не рассказала, что Мэйси тебя шантажировала?

— Я была слишком напугана, — признаётся она, — я понимала, что придётся раскрыть правду про пожар, чтобы объяснить всё остальное… и боялась, что ты никогда меня не простишь.

И она права. Я верю, что это был несчастный случай… но, чтобы простить её, понадобится немало времени.

Я стараюсь отбросить эмоции в сторону. Чтобы всё это переварить, мне нужно ещё очень многое выяснить.

— Как же ты выдерживала это? — спрашиваю я. — Постоянно находиться в их обществе, видеть каждый божий день.

Люсия хмуро качает головой.

— Если другого выбора нет, чего только не вытерпишь. Прожить жизнь горничной всё же лучше, чем провести остаток дней в заключении.

— И потом ты… убила её. Да?

Я пытаюсь разоблачить её… вытянуть признание. Хотя сама давно уже знаю ответ. Я знала его с тех пор, как поняла, что Люсия жива.

Люсия прячет лицо в ладони. И когда она поднимает голову, по щекам снова текут слёзы.

— Когда Мэйси закончила школу-пансион и начала жить здесь круглогодично, обучаясь в Оксфорде, она стала ещё несноснее. Для посторонних она оставалась маленькой принцессой, но с приближёнными вела себя просто возмутительным образом. А потом помешалась на леди Беатрис и элементалях… помешалась на тебе, — Люсия переводит дыхание, — разве ты не получала писем, которые я отправляла на адрес твоих родителей? Писем с предупреждениями?

— Около года назад?

Люсия кивает, и я бросаю на неё удивлённый взгляд.

— Так они были от тебя? Но ни Гарри, ни Оскар не узнали почерка.

— Потому что я писала своим старым почерком, — объясняет Люсия, — лучше было бы, конечно, напечатать на принтере, но обслуживающий персонал пользуется общими компьютерами, а я не могла так рисковать.

— И о чём ты собиралась меня предупредить?

— Мэйси хотела… избавиться от тебя. Она ужасно волновалась за свое положение, боялась, что ты явишься, чтобы осуществить пророчество и всё у неё отобрать, — Люсия смотрит на меня с неподдельной искренностью, — а ты для меня всегда была младшей сестричкой. Ты была моей Зои. И я всегда любила тебя, даже когда мы не общались.

Я опускаю взгляд. Слова Люсии трогают меня до глубины души, но я не хочу сейчас расчувствоваться. Я всё ещё слишком зла на неё.

— Я видела Мэйси в ночь смерти, — продолжает Люсия, — она выскользнула из дома в самый разгар грозы и направилась к Лабиринту с клюшкой для поло в руках. Мэйси уже несколько дней была не в себе, и я поняла, что она замыслила что-то недоброе. Поэтому пошла следом. Но в какой-то момент она меня заметила.

— И? — шёпотом говорю я.

Из глаз Люсии ручьём брызнули слёзы.

— Она начала высмеивать меня, говорить, что нечего ходить за ней по пятам, что мне всё равно никогда не жить её жизнью. Сказала, что нашла способ устранить тебя, как я устранила своих родителей. И я вскипела, — Люсия всхлипывает, — Мэйси направлялась в Лабиринт за чем-то твоим. Что было у неё на уме, я не знала, но из неосторожных оговорок поняла, что она считала тебя главной угрозой своему титулу. И… я её остановила. Недолго думая, вырвала из рук клюшку и ударила по голове. Смерть наступила мгновенно. Но я не хотела, чтобы всё так закончилось… я просто хотела её остановить.

Я прикрываю рот рукой.

— Потом я услышала шаги и спряталась. Это оказался Тео. Увидев её, он словно с катушек слетел. Начал кричать, что виноват во всём. Я не могла понять, о чём он говорит, и только волновалась, как бы никто его там не застал. Но затем явился Себастьян и увёл его.

— Он подумал, что Тео убил её… а Тео, наверное, решил, что это сделал Себастьян, — теперь всё становится на свои места, — а винить себя во всём Тео начал потому, что встречался с Люсией… то есть Мэйси… за спиной у Себастьяна. И, увидев клюшку для поло и мёртвое тело, он сразу решил, что это Себастьян напал на неё в порыве ревности.

У меня словно камень с плеч свалился от осознания, что ни один из братьев не виновен… а то, как рьяно они оба пытались защитить друг друга, по-настоящему подкупает.

— Ты должна во всём признаться и очистить имя Себастьяна, — твёрдо говорю я, — он ни в чём не виноват, и если ты действительно готова на всё, чтобы искупить вину за пожар, то это первое, что ты должна сделать. Только ты можешь помочь ему выйти на свободу.

Люсия кивает, уставившись в пол.

— Знаю. Я всегда знала, что это лишь вопрос времени.

Я тяжело выдыхаю, только сейчас осознав, что затаила дыхание в ожидании её ответа.

— Ты поступаешь правильно.

Какое-то время мы сидим в тишине, но затем в голову приходит очередной из бесчисленных вопросов.