Отделившись от стены, подслушивающий Иннокентий на цыпочках отошел от гримерки Оленевой и поспешил на сцену. Саша уже стояла за кулисами в облачении королевы, подойдя к ней, он пошутил:

– В кресло больше не рискуешь садиться?

– Пф! – фыркнула она. – А ты бы сел туда? Только не рисуйся, не люблю понты. У меня ощущение, будто я в стане врагов.

– В сущности, так и есть. Слушай… – Иннокентий подался к ней и зашептал на ухо: – Я тут прозондировал почву у некоторых, индивиды из разных вражеских станов считают, что артисты на диверсию против тебя не способны.

– А кто? – тоном возражения спросила Саша. – Костюмеры? Может, монтировщики? Или уборщицы? Им смысла нет.

– Но если следовать твоей логике, – подчеркнул он слово «твоей», – тогда это артистка, которая хочет играть твои роли. Не мелковато? Для данного учреждения?

– У каждого свой масштаб, – парировала Саша. – И потом, почему обязательно женщина? Почему не мужчина? Может, он помогает своей симпатии убирать соперниц.

– Не буду спорить, потому что одна вещь бесспорна: в театре есть человек, который хочет тебя извести. Первую попытку он осуществил.

– Думаешь, еще осуществит… попытку?

– Уверен. Зачем тогда присылает цветочки с похоронным смыслом?

– И кто-то наблюдал за мной в саду ночью, – согласилась она.

– И сбросил софит прямо на голову, но тебе повезло.

Что тут скажешь? Только – караул! Но лучше про себя, чтобы не дать повода злоумышленнику стать вдвойне осторожней, в этом случае обнаружить его будет сложней. Разумный человек посоветовал бы бросить все и бежать куда подальше, спасаясь, да разве это выход? Удар будет нанесен по всем направлениям: театр останется без репертуара, главреж не заслужил кучу неразрешимых проблем, и Саша об этом подумала в первую очередь; она лишится работы – единственной отрады, в другом месте вряд ли повезет играть такие же роскошные роли. И последнее: а убежит ли она? Мотивировка неизвестна, Саша с Иноком только строят предположения, вдруг все не так, как представляется им обоим? Вдруг этот человек найдет ее даже на Северном полюсе среди льдов? Так какой смысл бежать? Но остаться – это каждую минуту, каждую секунду ждать удара.

Прозвенел третий звонок, в зале смолкал гомон, послышались первые звуки музыкального вступления. Пора было заканчивать с разговорами, и Саша повернулась к сцене лицом. Инок уже достаточно работает в театре, чтобы понять ее, но он взял девушку за локоть и развернул к себе:

– Саша, послушай…

– Извини, мне сейчас выходить.

– До выхода есть время. Тебе нельзя оставаться одной даже на час. Опасно.

– И что? Чему быть, того не миновать.

– Глупая присказка. Знаешь что… Переезжай-ка ты ко мне.

Вон оно как! Собственно, Саша предвидела подобный ход, намекала, что отношений не будет – не понял товарищ намеков. Потому что мозгов все-таки у него маловато будет. Она спокойно, насколько могла, вместе с тем твердо и коротко сказала:

– Нет.

– Саша, не испытывай судьбу…

– Нет.

– У меня три комнаты, выберешь любую…

– Нет.

– Да что ты заладила! Я предлагаю реальную помощь, тебя же… – И еще тише произнес страшные слова: – …могут убить. Здесь завелся конченый психопат, которому не нравится Боярова, она его просто бесит, спать-кушать он не может, пока она жива. Ты понимаешь это?

Молча Саша обошла его и направилась к хлипкой лестнице, ругая себя за то, что дала повод данному бизону думать об интрижке с ней, но это не главное. «Могут убить… Могут убить», – доминировала в голове мысль вместо текста роли. Значит, всюду, в каждом уголке, на улице не исключен, выражаясь фигурально, кирпич-сюрприз, падающий на голову прямо с неба. Даже эта лестница способна стать средством наподобие кирпича и убить, вон как высоко нужно взойти по ней, а упасть с нее – костей не соберешь. Саша потрогала лестницу – шатается, черт возьми. Рядом снова очутился Инок и как ни в чем ни бывало:

– Не бойся, я подстрахую. Иди.

Поблагодарив царственным кивком головы, тем самым приняв помощь (в конце концов, его прямая обязанность – безопасность актеров на конструкциях, которые соорудили монтировщики), она поднялась по ступенькам на крошечную площадку. И дух захватило от высоты! А какой вид открывается на тонны железа! До падения софита не обращала внимания, что там наверху висит, теперь дыхание перехватывает, стоит поднять глаза. А надо делать первый шаг по лестнице, теперь ведущей вниз, затем второй, третий… Да, страх не отпустил ее, он всегда с ней, точнее – в ней, с ним Саша снова шагнула на сцену, ведь у нее выбора не было.