В этот момент двери зала для совещаний распахнулись и Аверьянов буквально втолкнул туда Хвиницкого в наручниках. Следом вошел Соколовский. Замыкала процессию возмущенная секретарша:

– Олег Дмитриевич, я не виновата, я сказала, что нельзя, а они не слушают!

– Полиция, – громко и веско объявил Соколовский, подсунув под нос Деменьтева удостоверение.

– Вы что себе позволяете? – возмутился глава компании, нисколько не впечатленный документом. – Я сейчас позвоню куда следует!

Дементьев снял трубку, но Соколовский резко смахнул телефон со стола:

– Вы едете с нами. Быстро!

– Я никуда не поеду! – перешел почти на фальцет возмущенный Деменьтев.

– Жека, план Б, ответственность беру на себя, – сказал Соколовский.

Аверьянов молча вытащил из кобуры под курткой пистолет и со щелчком взвел курок.

– Вышел и пошел! Хвиницкий все рассказал, – показал рукой на дверь Соколовский.

Пряников с сожалением посмотрел на часы.

– Не успел Соколовский, – прошептал он и поднес к губам рацию: – Вика, вырубайте освещение. Группа захвата выдвигается по моей команде.

В этот момент через оцепление к аптеке вылетела машина Соколовского. Вместе с Жекой они вытащили из машины Дементьева и Хвиницкого.

– Что он делает? – Пряников поднял руку и закричал на всю улицу: – Игорь, назад! Группа захвата, остановить операцию! Немедленно!

Аверьянов держал привезенных Дементьева и Хвиницкого, а Соколовский подошел прямо к дверям аптеки.

– Эй, Топилин! – крикнул он. – Открывай лавочку. Я тебе кое-что получше привез, чем твой министр.

– Оружие бросьте, – велел голос из аптеки.

– У меня нет, – сказал Соколовский и посмотрел на Жеку. Тот помедлил, потом вытащил свой пистолет и положил на асфальт.

Соколовский открыл дверь и втолкнул Дементьева внутрь. Следом Жека затащил Хвиницкого, у которого подкашивались ноги. Пряников услышал только вопль Дементьева: «Помогите», потом дверь закрылась.

Прижатый к стене признанием и документами о сертификации, а тем более напуганный двумя окровавленными трупами, Дементьев не выдержал и стал оправдываться:

– Это же не яд, это безобидные вещества! Глюкоза, мел, красители…

– Но они не лечат, – ледяным тоном сказал Топилин. – И мой сын умер.

– Я не виноват, – тонким голоском выкрикивал Хвиницкий, – он мне платил, я только бумажки подписывал! Я не хотел, чтобы кто-то умер!

– Я готов заплатить любые деньги за моральный ущерб, – почти шепотом стал убеждать Деменьтев.

– Заплатишь. За все заплатишь, – пообещал Топилин.

– Эти двое уже никуда не денутся, – сказал Соколовский. – Давай-ка остальных выпустим, а?

– Что? Верно. Идите, идите, – кивнул Топилин.

– Жека, – кивнул Аверьянову Игорь. – И ты давай с ними.

– Ты тоже иди, парень, – посмотрел на Соколовского Топилин. – Я тут сам. А тебя небось накажут. Неправильный ты какой-то полицейский.

– Есть предложение, – сказал Игорь. – Шлепнешь ты этих тварей, и толку? Тебя посадят, через день все забудут. А ведь они тут наговорили много интересного. При свидетелях. И вот еще. – Соколовский вытащил из кармана диктофон и показал Топилину: – Заведут дело, проведут проверки, цепочки интересные потянутся. В то же министерство, не удивлюсь.

– Обещаешь? – после короткой паузы спросил Топилин.

– Обещаю.

Топилин сделал шаг навстречу Соколовскому и протянул ему пистолет рукояткой вперед.

Первыми из аптеки вышли Дементьев и еле живой Хвиницкий. Соколовский и Топилин двигались следом. Вика и Пряников появились из-за машин и направились им навстречу. Дементьев, поняв, кто тут главный, кинулся к Пряникову:

– Ты здесь главный?! Запомни, с вас всех погоны полетят! Я это так не оставлю!

Андрей Васильевич не успел ответить. Он даже не успел ничего предпринять, увидев, как Топилин оттолкнул Соколовского, нагнулся и выхватил из маленькой кобуры под штаниной пистолет. Топилин сделал два выстрела в Дементьева, но Вика успела оттолкнуть главу «Докторфарма» с линии огня.

– Дура, он же откупится! Вы все заодно! – в бешенстве закричал Топилин и повернул пистолет на Вику.

Соколовский, падая от удара ноги Топилина, видел, как пистолет нацелился на Вику, как Топилин нажимает на спуск. Он смотрел на пистолет и не сразу заметил, что из-за спин метнулся Королев в бронежилете и закрыл собой Вику. Один выстрел, второй, потом прозвучала автоматная очередь одного из бойцов спецназа, и Топилин, с окровавленной грудью, повалился на снег. Вика встала на колени, держась за ушибленный локоть, и склонилась над Даней. Тот смотрел в небо и пытался что-то сказать.

Соколовский и Пряников сидели на лавке во дворе клинического городка. Оба устало откинулись на спинку и смотрели на ночной мир уныло и без энтузиазма.

– Знал бы я, не посылал бы тебя. Устроил представление, – проворчал Пряников.