– Не были. До вчерашнего вечера. А потом вдруг стало понятно, что все претензии в прошлом. И что мы отлично поладим. Мы были друзьями примерно полчаса.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Игорь свернул пробку с бутылки, налил полстакана водки. И со вздохом ответил:

– Чем тут поможешь. Хотя…

– Игорь, все, что угодно, – заверила Катя.

– Нужно, чтобы ты пришла на мои похороны.

Катя молчала, видимо, так и не поняв, что он сказал. Соколовский опрокинул водку в рот и с шумом выдохнул воздух.

– Подожди. Я не поняла. Что нужно?

– Я сейчас все объясню.

Морозным утром к кладбищу потянулись один за другим автобусы похоронных агентств. Люди умирают на этом свете, не обращая внимания на погоду. На нее смотрят лишь те, кто соболезнует, кто думает, что вот в такую погоду уходить не стоит. Или наоборот.

Возле кладбищенской стены двое электриков неторопливо разматывали какой-то кабель, зачищали какие-то концы. Рядом лежали монтажные «когти», с помощью которых один из них будет подниматься на столб. Чуть наклонив голову к воротнику рабочей утепленной куртки, один из электриков тихо сказал:

– На месте. Все тихо, объекта нет.

Возле чернеющей среди белого снега могилы стояли люди. Могильщики разворачивали ремни, чтобы опустить гроб в могилу. Гроб стоял закрытым, а возле гроба в полицейской форме были Пряников, Родионова, Аверьянов с мрачными лицами.

– Напоминаю, – Пряников чуть приподнял пальцами край воротника и поднес его к губам, – объект крайне опасен. Не расслабляйтесь.

Один из офицеров подал Пряникову знак. Тот кивнул, подошел к самому гробу и, повернувшись к собравшимся возле могилы, заговорил:

– Сегодня мы хороним офицера. Настоящего профессионала. Но главное – друга, которого нам будет очень не хватать…

Стас в этот момент сидел возле оконного проема на третьем этаже строящегося здания и смотрел в бинокль на похороны Соколовского. На его губах играла легкая усмешка. Он сожалел лишь о том, что не слышит сейчас тех речей, которые произносят возле могилы. А возле могилы Пряников продолжал говорить:

– Даня был вспыльчивый. Прямолинейный. Но настоящий. Он недавно говорил со мной, что хочет уйти из органов и посвятить время семье.

Вика вскинула глаза на Андрея Васильевича, и тот кивнул ей в ответ:

– Да. И я его поддержал. Потому что он был такой – большой, резкий. А на самом деле очень хороший, очень правильный парень. Даня. Мы все сделаем, как надо. Мы не просто полиция. Мы менты. Мы за тебя отомстим.

Пряников отошел в сторону и махнул рукой. Заиграл оркестр. Гроб стали опускать в могилу. Прозвучал салют группы курсантов полицейской академии. Соколовский неподалеку сидел в машине с затемненными стеклами и кусал губы. Зазвонил телефон. Увидев, что звонит Васильев, он нехотя ответил:

– Илья Сергеевич, я занят. Если говорите, то только очень быстро.

– Игорь, выслушай меня, – торопливо заговорил Васильев. – Это срочно. Я звоню не потому, что я старый зануда. Мы начинаем выплачивать по кредиту. И если ты не находишь эвент оф дефолт…

– Дайте мне еще пару дней, – нетерпеливо прервал его Соколовский.

– Если ты не находишь эвент оф дефолт, благоразумнее заранее пересмотреть наши планы, отказаться от мести и как можно быстрее направить все средства на погашение задолженности.

– Два дня, – со стальными интонациями ответил Соколовский.

– Решение нужно было принимать вчера, – с сожалением сказал Васильев.

– Илья Сергеевич, вы позвонили в очень неудачное время. Я все понял. Но я сам вам перезвоню.

Соколовский сбросил разговор и сунул телефон в карман. Из бардачка он достал пистолет Пряникова.

– Он на стройке, на третьем этаже прямо над входом, – раздался в эфире голос оперативника, изображавшего электрика на столбе.

– Андрей Васильевич, я готов выдвигаться! – тут же ответил Соколовский, поворачивая голову в сторону стройки.

– Начинаем операцию, – твердо объявил Пряников. – Игорь пошел, остальные – отсекайте возможные пути отхода.

Соколовский выскочил из машины и, держа пистолет в руке, побежал вдоль стены к стройке. Он слышал, как в эфире звучал голос Пряникова, предупреждавший других оперативников, что объект – личность психически неуравновешенная.

– Только пусть все держатся на расстоянии! – напомнил Соколовский в микрофон на воротнике. – Если он увидит, что я не один, его это только спровоцирует!

Оперативники стали стягиваться к стройке. Кто-то изображал автолюбителей, копавшихся в моторе стареньких «Жигулей», кто-то «ждал» на остановке свой автобус. Сейчас по двое и по трое все шли к стройке, охватывая территорию кольцом.

Пряников взял под локоть Катю:

– Вы держитесь за нами. Сядете в свою машину и сразу уезжайте. Не вздумайте останавливаться. Как все прошло, мы сообщим.