Вика машинально кивнула. Она продолжала наблюдать за аллеей. Но там абсолютно ничего не происходило. И от помощников тоже никаких сообщений. А ведь Жека и Даня опытные оперативники, они не пропустят главных событий. Но они молчат, значит, и правда тихо. Но почему?

Прошло уже двадцать пять минут. Наконец Родионова не выдержала и снова взялась за рацию:

– Даня? Что у вас?

– Без изменений, – коротко ответил Королев, в очередной раз посмотрев на мамашу с ребенком, читавшую на лавке книгу.

И тут мамаша положила книгу и встала с лавки. Она сделала несколько шагов к соседней лавке, возле которой и стояла красная урна. Королев насторожился. И тут коляска вдруг медленно покатилась. Сначала еле заметно, потом все быстрее и быстрее. Она покатилась вниз, под уклон, а мамаша этого не видит. Странная какая-то мамаша, и ходит она как-то…

– Ребенок! – вдруг раздался голос Соколовского.

Игорь выскочил из своего укрытия и стал призывно кричать матери. Молодая женщина не слышала, а коляска все набирала скорость. Данила выбежал на открытое место и заорал на весь парк:

– Мажор!

Но Соколовский уже бежал наперерез коляске, из которой раздавался громкий детский плач. Мамаша наконец обернулась, и Королева поразило ее странное лицо. Чего-то в нем не хватало. Женщина бросила взгляд на коляску, на молодого человека, бежавшего ей наперерез, на Королева, выскочившего снизу и чуть дальше. И тут случилось то, чего никто не ожидал. Женщина быстро сунула руку в урну, схватила пакет и бросилась бежать в сторону леса. И теперь по манере бежать стало ясно, что это мужчина.

Игорь не успел добежать пары шагов до коляски, когда та аукнулась одним колесом о бордюрный камень и перевернулась. На траву полетели подушечка, какое-то кружевное тряпье и ребенок. Плач не прекращался. Соколовский подбежал и остановился. Это был не ребенок. Обыкновенная большая кукла. И магнитофон.

Королев промчался мимо, громко топая ногами по асфальту. Игорь решил, что нет смысла бегать всей толпой, и решил срезать путь через кустарник. К тому же неизвестный вряд ли будет бегать по лесу, тут все подстроено, значит его где-то будет ждать транспорт. И Соколовский побежал не вверх по склону, а почти под прямым углом. Так легче бежать, а в итоге он все равно выйдет к грунтовой дороге и потом к соседней улице.

С треском продравшись через кусты, Игорь сразу наткнулся на парик, висевший на ветвях. Он его узнал сразу. Это волосы той молодой мамаши, что читала книжку и упустила коляску. Данила появился незамедлительно. Вид у него был злой и растерянный. Увидев парик, он сорвал его с ветки и посмотрел на Игоря:

– Ушел козел! Ты зачем вылез, мажор?

– Ребенок! – пытаясь отдышаться и откашляться, ответил Соколовский.

– Ты сам ребенок! Это же был ряженый.

Игорь поплелся назад. Королев шел сзади мрачный, как туча. Откуда-то сбоку появился еще и Аверьянов. Глянув на парочку, он не стал их ждать, а спустился к Родионовой.

– Где девушка? – раздался голос Вики из рации Королева.

Почти сразу послышался плач. Королев кинулся на звук женского голоса, Игорь пошел следом. Лера сидела за изгородью из кустарника на лавке и плакала. Когда оперативники подошли к ней, он кивнула на лежащий рядом телефон.

– Они звонили… сказали, что теперь убьют Стаса…

Игорь, Данила и Жека топтались на месте, глядя, как Вика энергично расхаживает неподалеку с телефоном возле уха и убеждает начальство. Хотя в чем его можно убедить, если случилось такое. Так глупо купились на коляску, как дети. А он ушел!

– Да. Хорошо. Я все понимаю. Хорошо, – подходя к оперативникам, говорила Вика в телефон. Отключившись и опустив руку с трубкой, она добавила, ни на кого не глядя: – Пряник в ярости.

– Можно понять, – хмыкнул Жека.

– Без поддержки, вчетвером – тяжело было, – сразу начал агрессивно доказывать свою правоту Данила, но Вика его перебила другой насущной темой:

– По факту у нас может быть труп. По нашей вине. – Вика посмотрела на Леру, тихо плакавшую поодаль на лавочке. – Поговорите с ней кто-то. Может, будут зацепки. Игорь, поговори. Остальные со мной пока. Решим, что дальше делать.

Оглянувшись на своих коллег, уходивших в сторону выхода из парка, Соколовский побрел к своей бывшей невесте, все еще машинально держа в руках парик преступника. Лера повернулась, услышав его шаги.

– Отец не дал денег. Я не сказала… Он дал… но раньше.

– В смысле, раньше? – не понял Игорь. – Уже хотели денег?

– После того как отец… В общем, после аварии. Он от Стаса потребовал лечиться. Дал денег на клинику.

– Стас не лег, а деньги потратил?

Лера кивнула, вытирая слезы платком.

– Он болен.

– Поздно признала.

– Я всегда знала. Он мой брат, Игорь. Близкий человек. Как ты.

– Я не близкий, – возразил Соколовский.

– Это мне решать, – тихо, но твердо ответила девушка и взяла его за руку.

Игорь чувствовал себя рядом с Лерой неуютно. Но надо было ее расспрашивать, получить информацию, а он дал втянуть себя в разговор о личном.