Вика, сидевшая рядом с Королевым и слушавшая его рассказ о случившемся, поднялась со стула и подошла к Игорю.

– Игорь, ты даже не подозреваешь, кто это может быть? Кто следил за тобой, кто следил за следившими за тобой?

Игорь вновь отрицательно покачал головой.

В кабинет Владимира Яковлевича Соколовского человек вошел без стука и без доклада секретарши. Соколовский ждал его и не уезжал домой. Мужчина вошел, мягко прошел по ковру до самого стола и положил пакет с документами. Соколовский одним пальцем пошевелил паспорт, водительское удостоверение, пропуск и поднял глаза на вошедшего:

– Люди Игнатьева?

Человек сразу же уверенно кивнул.

– Где мой сын?

По проселку Игорь ехал уже увереннее. И дом Крылова он нашел теперь довольно быстро.

– Ладно, батя… – тихо сказал Игорь сам себе. – Хочешь доиграть – доиграем.

Остановив машину, он посмотрел по сторонам. Никого. Ни тех, кому он интересен, ни просто прохожих. Выбравшись из машины, Игорь подошел к калитке. Сорвал бумажную печать и двинулся через двор к дому. Вот и веранда. Следы стекавшей тут крови еще сохранились. Надо обойти вокруг дома, решил Игорь, но его остановил голос:

– На месте замер!

Обернувшись, Игорь увидел пожилого участкового с пистолетом в руке, который шел к нему от калитки.

– Я свой, – сказал Игорь.

– Всех своих я знаю. А тебя не видел. А ты не видел, что двор опечатан?

– Я из полиции. Документ покажу.

– Медленно, давай, – повел стволом пистолета участковый, увидев, как Игорь сунул руку за пазуху.

– Это служебное, – посмотрев удостоверение, заявил участковый. – Ты мне санкцию покажи. Что ты тут рыщешь?

– Крылов по одному делу проходил и…

– Что за дело такое? Что человека до самоубийства довели, а потом каждый вечер тут рыщете?

– А кто еще? – насторожился Игорь.

– Хотел бы знать. Только вчера залезли ночью. В доме все перевернули.

– Я посмотрю? – попросил Игорь, попытавшись улыбнуться дружески.

– Без документа можешь смотреть только с улицы. Я и так чую, что проблем полной ложкой еще хлебну.

Родионова сидела на лавочке у дома Игоря. Детская площадка, тишина вечера, рядом пара женщин тихо разговаривают о своем житье. Машина Игоря вывернула и подъехала к подъезду. Вот Игорь развернул ее и поставил задом к площадке. Вика собралась встать с лавки, но тут откуда-то сбоку появилась Лера. Девушка подошла к машине, когда Игорь выходил из нее.

– Игорь…

Соколовский остановился и молча смотрел на Леру. Вика прикусила губу и ждала.

– Я не могу дома… Я одна там… Там фотографии Стаса везде… Я тебя до сих пор люблю… Пожалуйста… молчи. Просто разреши у тебя остаться.

Лера вдруг обняла Игоря, и он не отстранил ее. Они пошли к подъезду. Открылась дверь, и Игорь со своей бывшей невестой скрылся за ней.

Данила Королев был у себя в комнате общежития УВД. Телевизор, электрический чайник, на деревянной дощечке колбаса, хлеб, нож. Ужин холостяка. Данила вертел в руках нож и бессмысленно смотрел на экран. Там шли новости, но мысли его были совсем в другом месте.

В дверь постучали, и Королев как будто пришел в себя. Кто-то из соседей? За сигаретами? За сахаром? Денег одолжить? Данила поднялся, бросил нож на стол и открыл дверь. За дверью стояла Вика. Она смотрела ему в глаза, а сама расстегивала замок сумочки. Достав его последний рапорт о переводе, Вика медленно порвала его на мелкие кусочки. Данила посторонился, и она вошла.

Лера лежала в спальне Соколовского, накрывшись пледом, и смотрела в темноту. Она слышала, что в другой комнате ворочается и не спит Игорь. Откинув плед, Лера поднялась, спустила ноги на пол и прислушалась. Звуков из другой комнаты не было.

Игорь лежал на спине, не раздеваясь. Он заложил руки за голову и смотрел в потолок. Сна не было, были только мысли. Они несли его от Вики к отцу, потом к матери в воспоминания… и к ее могиле, у которой он столько времени провел в размышлениях и вымышленных беседах.

Дверь открылась, и на пороге комнаты появилась Лера.

– Ты тоже не спишь? – тихо, совсем едва слышно, спросила девушка.

– Не хочется.

Лера подошла, села на край кровати и поджала одну ногу. Она отбросила волосы за ухо, провела рукой по заплаканным глазам.

– Я отцу звонила уже… Он завтра прилетает. Я сама не смогу… Нужно похороны устроить… – Лера снова тихо заплакала.

– Я в аптеку могу съездить.

– Зачем?

– Снотворное… или не знаю что… купить.

– Не нужно, – затрясла Лера головой. – Сама не хочу. Если можешь, поговори со мной.

– Сложно что-то говорить.

– Я знаю, Игорь! – горячо заговорила Лера. – Сейчас только все понимаю… Ты же Стасу добра хотел… Ты как лучше хотел. С самого начала.

– Лера… У всех так. Что важно, человек не сразу понимает. Я вот только сейчас начинаю понимать.