– Так? Умеем! – кто-то попытался вылить на Семку еще одну кастрюлю воды, да был остановлен на полпути перехватом за шиворот, ловко стукнут по макушке книжкой, лишен кастрюли и вытолкан из кухни взашей. В маленькой комнате минутой позже завизжали девушки – это зашедший туда Семка полез к ним обниматься.

– Раздевайся давай! – скомандовал ему Стаська. – На вот, держи мои треники, переоденься в сухое!

Визг девушек резко поменял тональность, послышались аплодисменты, переходящие в овации: это Семка действительно начал в танце раздеваться под музыку, доносящуюся из соседней комнаты, а вместо шеста используя открытую дверцу шкафа. Как далеко он собирался зайти в своем представлении, Лерке с Мариной узнать было не суждено, потому что тут к Марине из большой комнаты подскочил Эдька:

– Прекрасная дама, ваш муж не зарежет меня прямо насмерть, если я посмею пригласить вас на танец?

– Пригласи, а там увидим, – усмехнулась Марина.

– Ой, а я ведь даже ничем тебя не угостила! – спохватилась Лерка. Но Марина согласилась только на бокал вина, которое и отпивала, держа его в одной руке, в то время как другой обвивала Эдьку за плечо, неторопливо кружась с ним в танце. Эдька что-то рассказывал ей, время от времени заставляя смеяться.

– Будь я в этом доме хозяйкой, я б это стадо даже на порог не пустила, – проворчала Катюха, появляясь на пороге. – Какая сволочь взорвала хлопушки? Будете теперь салаты жрать с конфетти! И вообще…

Но дальше развить мысль Катюха не успела, потому что ее утащили танцевать, просто увлекли в поток: где-то с десяток студентов и Марина плясали теперь под быструю музыку, образовав в комнате один большой круг. Потом два виртуоза танцевали в центре круга хип-хоп, сорвав дружные аплодисменты. Потом один горе-танцор попытался изобразить что-то вроде брейк-данса… Хорошо, что волейболисты в компании тоже были и успели перехватить летящий прямо в обеденный стол ботинок. Погнались за танцором, с невинным видом уверяя, что только хотят вернуть ему обувь, но тот не поверил и заперся в туалете, не отзываясь ни на «цып-цып», ни на «кис-кис». Кто-то понадеялся, что на последнее отзовется хотя бы Пуговка, что вызвало издевательский смех Катюхи и ее же комментарии: «Нашли дурочку!»

Из зала послышались вопли и взрывы хохота. Лерка поспешила туда и увидела, что мальчишки нашли себе новую забаву: играли в ковбоев! Двое становились на четвереньки, двое забирались им на спины. Те, что снизу, начинали брыкаться, пытаясь сбросить каждый своего «наездника». Выигрывал тот, кто дольше мог удержаться. А вылетевший из «седла» становился «лошадью» в следующем «заезде». Но этого им показалось мало, и они еще организовали «лошадиные бега» по прихожей.

– За зоопарк я уже извинялась, – со вздохом напомнила Лерка Марине между приступами хохота.

– Помню, – кивнула Марина. И неожиданно спросила: – У тебя нет сигаретки? Ты только не подумай, вообще-то я не курю, иначе у меня и у самой были бы.

– Да не вопрос, – отмахнулась Лерка и тормознула первого попавшегося парня: – Стой, стрелять буду!

– Одну или две? – деловито уточнил тот, достав пачку сигарет и не сумев оценить количество «стрелков» самостоятельно.

В средней комнате раздался грохот, сопровожденный возмущенными воплями:

– Вы бы еще на роликах покатались!

– Убью! – взревела Катюха, обнаружив, что кто-то влез покататься в ее дорожную сумку на колесиках.

– Катюх, а слабо с Эдиком на брудершафт? – тут же подкатил к ней «губошлепик», спасая этим маневром жизни товарищей. А когда Катюха не отказала, он, растроганный этим, сам надел на голову влезшему в Катюхину сумку субъекту другую сумку, хозяйственную, налезшую до пояса, и затянул тесемки, громогласно объявив: – Перед вами куколка бабочки породы «ночная моль»!

Ничего не видящая и ставшая практически беспомощной «моль» с матюгами завалилась набок. Кто-то бросился «ей» помогать, а Лерка поспешила увести Марину подальше от непотребных комментариев в курилку-гардеробную. Там неведомо зачем тоже зажгла сигарету – наверное, потому, что воздух у открытого окна показался слишком уж свежим после содома остальных комнат. И с удивлением заметила, что Марина смахивает слезу со щеки.

– Ты что?! – испугалась Лерка. – Что случилось?!

– Ничего, – покачала та головой. – Мне пора домой, а то Антон начнет возмущаться. Я и так обещала на полчасика сбегать, а сама ушла и пропала. А вы, студенты, цени́те каждый свой день. Как это все быстро пролетает! А потом никогда уже не вернешь!

– Постараюсь! – кивнула Лерка. Потом проводила Марину до двери, чтобы ее не сбили с ног всевозможные бешеные «лошади», «ковбои», «моль» и прочая живность, которой с каждым часом становилось все больше и больше.