Дежурный следователь допрашивали Аню в маленьком кабинете. Женщина уже успела отойти от шока, который испытала при задержании, успела воспользоваться правом на один звонок, позвонила она Сергею, и поэтому сейчас держалась уверенно, даже с вызовом.

— Давайте к делу перейдём, — предложил усталый следователь, заглядывая в бумаги.

— Без своего адвоката я никаких показаний давать не буду.

Следователь взял с блюдца недокуренную сигарету, затянулся.

— Это ваше право. Не хотите давать показания — не надо, — пожал плечами мужчина. — У меня и так есть постановление на ваше задержание. А ваших людей сейчас отпустят.

— Дайте мне позвонить! — Аня потянулась к телефону.

— Анна Михайловна, у вас уже был право на звонок.

Кондрашова наклонилась вперёд и очень тихо сквозь зубы прошипела:

— Вы ответите за этот произвол!

Следователь вызвал из дежурки — высокую женщину-сержанта. Они вмести составили опись одежды и личных вещей Ани.

Конвой для её сопровождения прибыл через десять минут. Выходя из кабинета, она остановилась на пороге, обернулась и, окинув холодным взглядом следователя, вышла в коридор.

***

Раздражённый Сергей ворвался в офис частного сыскного агентства Ананьева, вернее, его вкатил Монах. За столом сидел Евгений. Он не сразу сообразил, что происходит, а когда до Женьки дошло, было уже поздно. Поляков поднял пистолет, целясь в него:

— Я знаю, что это ты! — выдохнул он, пристально смотря на Женю. — Это ты сдал Аню ментам!

Евгений облегчённо выдохнул, встал со стула и подошёл к Сергею.

— Да, я! — с вызовом ответил он. — Убери пистолет.

Ананьев повернулся к столу взял стакан, налил туда из графина воды, развернулся к Сергею.

— Следственный изолятор — это единственное место, где до Ани не сможет добраться Карпов. Я сегодня снял с её машины хвост, который отправил Карп, чтобы убить Аню. А теперь выпей воды и успокойся!

Несколько секунд Сергей неподвижно смотрел на протянутый ему стакан с водой, затем взял его, опустил пистолет. Монах выдохнул.

— И сколько времени ты собираешься её там держать? — карие глаза Сергея задумчиво сузились.

— До тех пор, пока Карпов представляет для неё опасность.

— Анна тебе этого не простит!

— Я знаю, — спокойно ответил Евгений.

— Ты ведь её любишь! — язвительно заметил Поляков. — Каково это знать, что любимая женщина никогда не будет тебе принадлежать?

— А каково знать, что она с тобой из жалости? — парировал Женька.

Сергей сдавленно засмеялся.

— Пускай хотя бы так.

— Пока так. Я Аню очень люблю. И тебе не отдам, — предостерегающе предупредил Евгений.

Несколько мгновений они, молча, сверлили глазами друг друга.

Сергей даже не пытался разобраться в клубке собственных ощущений, он точно знал, что ненавидит человека, стоящего напротив него. И дело было даже не в конкуренции за любовь Ани. Всё намного глубже и больнее. Между ними всегда было соперничество. Женька любил по-настоящему, не ожидая взаимности. И другом он был верным и преданным.

Себя же Поляков ловил на мысли, что не может так любить и не сможет быть таким другом. Да и Аня нужна была ему только из чувства эгоизма и боязни остаться одному. Когда-то давно он испытывал настоящие чувства к ней, но они умерли в тот день, когда он узнал всю правду об отце и Зинаиде. А потом, делая одну ошибку за другой, он потерял и друга — Женьку.

В памяти Сергея всплыло одно воспоминание, как в седьмом классе они с Женькой в походе сидели у костра. Май тогда был теплым, одноклассники уже давно спали. А Поляков и Ананьев смотрели на яркий огонь и мечтали, говорили о будущем, строили планы. И тогда не с того не с сего Сергей вдруг признался, что с первого класса ему нравиться Анна. Евгений промолчал, а потом вдруг подскочил с места и убежал.

Только сейчас до Сергея дошло, почему Женька повёл себя так странно. Он тоже был влюблён в Анну. Но на пути у друга вставать не захотел.

Досада и сожаление сдавили грудь Полякова. Он с такой силой сжал руками ободья колёс, что костяшки пальцев побелели: “Пускай он тогда поступил как настоящий друг, но, это не значит, что и я так же поступлю. Нет, я не отдам ему Аню!” — поклялся себе Сергей, а вслух пробормотал:

— Посмотрим… — и снова завёлся. — Как будто нельзя было придумать, что-нибудь другое…

— Брось, ты же сам понимаешь, что я прав.

— А что потом?

— Не знаю! — отрезал Женька. — Сначала Татарин устранит Карпова, а там видно будет…

***

Тысячи горожан ежедневно проходят по улице Красной мимо следственного изолятора номер один. Это старое неказистое здание с высоким забором и колючей проволокой было знакомо всем. Люди его сторонились. Не дай Бог побывать за стенами этого забора.

Аня, как и многие, часто проходила мимо него не допускала мысли, что может оказаться внутри, и в тем более как подследственная.