— Он растлил первую девочку, но церковь замяла ту историю.

Отец Джек остановился. По лицу его сбегали капельки пота, а изо рта вырывались клубы пара, ясно видимые и прохладном воздухе.

— Церковь перевела его в другой приход, но там пропала без вести Каролина Ленвиль, — продолжал Майк. — Мать задержалась и не успела встретить ее после школы, а Джоуна предложил подвезти ее домой. Полиция поверила ему, потому что не знала об обвинениях в растлении малолетних, но церковь помнила о них, и после того, как страсти улеглись, вы, ребята, перевели его в Вермонт, но там исчезла Эшли Жиро.

Отец Джек наклонился и достал из спортивной сумки полотенце.

— Вы держали Сару на руках, — сказал Майк. — Вы крестили ее. Вы преломили хлеб в моем доме.

— Ты хочешь, чтобы я снова повторил то, что уже говорил раньше, Майкл? Что я считаю Джоуну позором и бесчестьем? Что я стыжусь того, что сделала церковь? Что она закрыла глаза на происходящее, а впоследствии предала жертв? Ты знаешь, как я отношусь к тому, что случилось.

— Зачем Джоуна приходил к вам на прошлой неделе?

— Ты знаешь, что я не могу сказать тебе этого.

Значит, это была исповедь. А поскольку тайна исповеди оставалась нерушимой, то ни полиция, ни судьи, ни какое-либо судебное постановление не могли принудить отца Джека раскрыть ее.

Майк щелчком отправил окурок сигареты в полет и подошел к священнику вплотную.

— Клянусь, то, что вы скажете, останется между нами.

Отец Джек перевел взгляд на футбольное поле.

— Просто укажите мне, в какой стороне искать, — настаивал Майк. — Хотя бы намекните.

— Я знаю, тебе пришлось очень и очень нелегко. Но постарайся не забывать о том, что у Господа есть свой план для каждого из нас. Мы можем не понимать этого, можем даже гневаться иногда, но для каждого из нас у Него есть свой план.

— Мы не в церкви. Как насчет того, чтобы по-дружески рассказать мне о том, что я хочу знать?

— Отныне все в руках Божьих. Мне очень жаль.

Майк почувствовал, что в горле у него застрял вязкий комок.

— В этом вся штука, — пробормотал он. — Не думаю, что вы говорите искренне.

Рей Пинкертон стоял посреди кухни и, заправляя рубашку за пояс синих форменных брюк, говорил:

— Мне очень жаль, но я вынужден отказать. — У него был мягкий, почти женственный голос, который никак не вязался с крепкой, мускулистой фигурой. — У Сэмми выдалась очень нелегкая неделя.

— Я знаю, — сказал Майк.

Он ничуть не кривил душой, поскольку сам видел по телевизору, как репортеры буквально преследовали Сэмми Пинкертона всю прошлую неделю. Они разбили лагерь у его дома и подстерегали его у частной средней школы Святого Иоанна в Дэнверсе, фотографируя, как он спешит на занятия или мчится после их окончания к машине отца.

— За прошедшие пять лет ничего не изменилось. Обо всем, что Сэмми видел в ту ночь, он рассказал Меррику, а Меррик — вам.

— Я в этом совсем не уверен, — заметил Майк.

Пинкертон оставил его слова без ответа.

— Почему вы хотите опять поговорить с ним спустя столько времени?

А Майку просто хотелось представить Сэмми рядом с Сарой в ту ночь на Холме — и тогда, быть может, Сара станет ближе к нему. И еще — а вдруг? — если он услышит, как Сэмми рассказывает о том, что случилось, и взглянет на прошлое глазами мальчика, то это натолкнет его на новые мысли или подскажет, в каком направлении искать.

— Я не хочу показаться невежливым или что-нибудь и этом роде, — сказал Рей Пинкертон. — Я знаю, что вы и раньше просили дать вам возможность поговорить с ним, но я и тогда отказал вам. — Он вздохнул и провел рукой по бритой голове. — Знаете, он ведь винит себя в случившемся. Одно время он вообще не спал и почти ничего не ел. Я отвел его к психиатру, и он наконец пришел к внутреннему согласию, и теперь, учитывая последние события, я не могу допустить, чтобы все повторилось.

— Все нормально, папа.

Они одновременно повернулись и увидели, что в коридоре стоит Сэмми.

Глядя на Сэмми — Сэмми, который уже не был маленьким мальчиком, а превратился в шестнадцатилетнего юношу, высокого и худощавого, со стрижкой ежиком и клочьями щетины на щеках, пытающимися слиться в козлиную бородку, — Майк мысленно перенесся в то утро на холме и спросил себя, а как бы сейчас выглядела Сара. Он вдруг понял, что она могла бы пройти в двух шагах от него, и он бы ее не узнал.

Рей Пинкертон уже открыл рот, чтобы заговорить, но Сэмми опередил его:

— Честно, пап, со мной все нормально.

Вот только, судя по его голосу, это было не совсем так. И по виду тоже. Юноша явно был испуган и старательно избегал смотреть Майку в глаза.

— Я не имею к этому никакого отношения, — едва слышно прошептал Сэмми. — Я только вчера узнал о блоге Нила.

— Блог? Какой еще блог? — недоуменно переспросил Рей.