— Поверь мне, она не станет разговаривать с тобой. Когда Джоуна умер, я решила позвонить ей и сказать, что мне очень жаль, что все так вышло. Я знала, что у нее незарегистрированный номер, и понимала, что она, скорее всего, не захочет разговаривать со мной.

— Но ты все равно позвонила ей, — сказал Майк. Роза всегда вела себя, как заботливая мать, желающая удостовериться, что у вас все в порядке.

— Я понимаю, что поступила дурно, но моя знакомая — она работает в телефонной компании — дала мне ее номер. Я позвонила ей… Наверное, мне хотелось утешить ее и поговорить так, как я говорила с тобой. А она едва не откусила мне голову, заявив, что этот номер не зарегистрирован, потому что у нее есть на то свои причины, и повесила трубку.

— Все равно, дай мне его, пожалуйста.

— Я могу спросить, зачем он тебе понадобился? Раньше ты никогда не изъявлял желания поговорить с ней.

— Я понимаю, но…

— Это имеет какое-то отношение к Джоуне? — В голосе Розы звучало сдерживаемое волнение.

— Послушай, я, скорее всего, просто хватаюсь за соломинку.

— Расскажи мне, в чем дело.

— Сначала я должен поговорить с Сюзанной. Если то, о чем я думаю, выгорит, то я позвоню тебе завтра утром.

— Можешь подождать? Мне надо найти его.

— Конечно. Не спеши.

Роза положила трубку. Вслушиваясь в далекий стук её каблуков по полу и шум выдвигаемых ящиков, он прикидывал, с чего начнет разговор с Сюзанной Ленвиль — Маргарет Энн Кларксон. Все указывало на то, что она решительно не желает говорить о том, что случилось с ее дочерью. Если у нее стоит определитель номера абонента, то она могла узнать Розу Жиро, когда та звонила, но, тем не менее, сняла трубку, хотя и дала Розе от ворот поворот.

Сюзанна не стала бы вести себя так, если бы ей позвонил офицер полиции.

Но Меррик не станет звонить. По его мнению, дело закрыто. А вот Тугодум Эд может и согласиться. Конечно, технически такой звонок можно счесть нарушением установленных правил, но…

На линию вернулась Роза.

— Записывай, — сказала она и продиктовала ему номер.

— Спасибо, Роза.

— Обещай мне, что позвонишь сразу же, как только выяснишь что-нибудь.

— Обещаю и клянусь. — Он отключился.

К тому времени, как Майк нашел платный телефон-автомат в двух кварталах от банка, у него уже была заготовлена железная — и правдоподобная, как он надеялся, — история. Майк набрал номер…

«Это безумие!»

.. и облегченно вздохнул, когда на другом конце линии сняли трубку.

— Алло, — прощебетал жизнерадостный женский голос.

— Миссис Кларксон?

— Да.

— Миссис Кларксон, вас беспокоит детектив Смитс. Прошу прощения, но мне нужно задать вам один вопрос. Это займет совсем немного времени.

— Я не желаю разговаривать с вами. Ваши коллеги приходили ко мне каждый день, и я уже рассказала им об этом монстре все, что знала. Вы меня понимаете? Мне больше ничего не известно.

У нее не было определителя номера абонента. Она решила, что он звонит ей из того же города, в котором живет она сама.

«Но тебя показывали по телевизору. Даже по CNN. Что будет, если она узнает твой голос?»

Но пути назад уже не было. И он с разбега бросился в холодную воду.

— Миссис Кларксон, вы католичка?

— Это и есть ваш вопрос?

— Я понимаю, мой вопрос кажется странным, но он очень важен.

— Я была католичкой. Понимаете? Была.

— А вы… Я отдаю себе отчет, что это очень личный вопрос, но я должен знать, не делали ли вы аборт еще до рождения Каролины.

На другом конце провода воцарилась мертвая тишина.

— Я знаю, что вам было очень и очень нелегко, — заговорил Майк. — Поверьте, если кто-нибудь и понимает, через что вам пришлось пройти, так это я. Я бы не спрашивал вас, если бы это не было чрезвычайно важно.

— Моя дочь мертва уже двадцать пять лет. — Жесткость исчезла из ее голоса, и теперь в нем звучали слезы, готовые смениться гневом. — И я не собираюсь переживать все заново. С меня довольно. Я не просто так сменила имя и фамилию. И новую жизнь вы у меня не украдете.

— Это означает «да»?

На другом конце линии раздались короткие гудки. Майк шагнул к обочине, подняв одну руку, чтобы остановить такси, а другой набирая номер Меррика.

Значит, ты рассказал обо всем Меррику, — сказал Билл, глядя на Майка. — Теперь его очередь принять эстафету.

— Я почти уверен, что он спустит все на тормозах.

— Салли, он же пообещал заняться этим.

— Я ему не верю.