— Она спрашивала, про Шале Дракона. С чего вдруг ей вспоминать про него? — раздался голос ее мужа, который, видимо, разговаривал с кем-то по телефону и сейчас находился около двери. — Я не психую, но это меня напрягло! Подожди, прикрою дверь.

Алену бросило в жар. Она вжалась в стену и замерла на месте. Но с чего вдруг такая реакция? Разве ей стоит в этой ситуации прятаться? Она была растеряна. Что она только что услышала? Она понимала, что фраза была вырвана из контекста, но почему он так удивлен? Судя по голосу, он и, правда, психовал. Правильной реакцией было бы войти сейчас в комнату и разъяснить все вопросы на месте, но она почему-то подкралась к двери в надежде услышать еще что-нибудь. Однако она так ничего и не услышала. Еще несколько минут она так и стояла в ступоре, решая как ей поступить: идти обыскивать подземелья или поговорить с мужем? В конце концов, она решила, что доза выпитого алкоголя вполне могла повлиять на ее восприятие ситуации. Она могла услышать то, что хотела услышать и понять это так, как ей бы хотелось. Все эти шпионские игры раззадорили ее воображение, вот она и видит в каждом сказанном слове подвох. Поэтому она, уверовав в свои собственные размышления, направилась дальше по коридору.

Старая деревянная дверь со скрипом отворилась, словно приглашая, как только девушка прикоснулась к ручке. Мистика или простой сквозняк? По коже пробежали мурашки. Алена вошла в комнату и затворила за собой дверь. Внутри царил полумрак. Эта комната кроме всего прочего задумывалась, как самая светлая комната в доме. Именно по этой задумке в ней было самое большое количество окон. Однако наступивший вечер и разыгравшаяся гроза не способствовали проникновению света. Девушка прошла вглубь апартаментов. Каждый ее шаг сопровождался предательским скрипом половиц. Остановившись на середине, чтобы перевести дух, она оказалась перед большим окном, открывающим завораживающий вид на находящийся рядом мрачный лесопарк. Выполненное в стиле модерн, она было больше похоже на портал, ведущий в другой мир. Сверкнула молния, и на секунду помещение озарилось светом. Краем глаза девушка видела, как разбегаются окружающие ее тени. Она выдохнула. Это всего лишь игра воображения. Она решила не включать свет, поэтому ограничилась мощностью фонарика на телефоне. Она решила осмотреться. В этом тусклом свете комната не казалась ей такой скучной, как раньше. Даже узор на стенах, казался живым: все эти цветочные стебли, словно змеи, ползли вверх, исчезая в почерневшем от времени потолке. Из старой мебели ничего не осталось. Основной хлам, который остался по большей части в качестве наследства советских времен, рабочие давно вывезли. Поэтому каждый угол и щель была доступна для осмотра. К сожалению, осмотр первой комнаты ничего не дал, и девушка направилась во вторую. Две комнаты соединял коридор-тоннель, обитый темными деревянными панелями. В длину он был чуть больше метра. Пройдя его, Алена оказалась во втором комнате, которая по размерам была не меньше первой. Оказавшись в этой части апартаментов, девушка поняла, что ни разу за столько времени нахождения так и заходила сюда. Каждый раз, когда ей нужно было это сделать, она довольствовалась лишь видом, который открывался из другой части. Это было странно, очутится здесь впервые. Она видела старые фотографии, на которых была изображена именно эта комната. Когда давно в центре висела огромная хрустальная люстра. Алена подняла голову вверх, пытаясь представить, как она могла бы выглядеть в реальности. Но сейчас с потолка свисало лишь несколько проводов, к которым был присоединен обычный цоколь с лампочкой. Девушка заметила, что в этой части апартаментов значительно тише. Завывания ветра почти не доносятся сюда. Алена вертелась на месте, стараясь разглядеть каждый сантиметр комнаты, пока у нее не закружилась голова. Еще шатнуло в сторону, и, споткнувшись обо что-то, она упала на пол.

«Точно, — подумала она, — здесь была хозяйская кровать».

Она ее тоже видела на фото: огромная с балдахином — она занимала около трети комнаты. Сейчас от нее остался лишь этот подиум, на котором сейчас сидела девушка. На ее глаза набежали слезы, ей стало вдруг очень обидно за эту семью, которая была вынуждена покинуть свой дом, да и за сам дом, который за эти многие годы подвергался различным актам вандализма. Стало обидно за себя, за свою жизнь, которую она прожила не так, как хотелось бы, обидно за Сергея, который был вынужден терпеть ее капризы, обидно за Дарью…Обидно, что все это говорил в ней алкоголь.

— Глупая это была затея прийти сюда, — сказала она вслух.

За окном еще раз сверкнула молния, и тени вновь разбежались в сторону.

— Я вам не по зубам ребятки, — язвительно сказала девушка и поднялась на ноги.