Его замашки пещерного человека…

— Прости, что опоздал, — говорит мужчина, присаживаясь за свой пульт.

Он даёт нам знак, что мы можем пройти в кабинку. И Харви ведёт меня туда.

— Это звуковик, с которым вы обычно работаете? — шёпотом интересуюсь я у парня, пока он надевает наушники.

Вновь притягивает меня к себе, прежде зажав листок в стойке для планшета.

— Ага, — бормочет он, уткнувшись мне в шею.

— Ммм, — протягиваю я, решая подразнить своего собственника. — Хотя, на самом деле я так совсем не считаю.

— Что ты сказала? — резко вскидывает голову Харви.

Его зелёные глаза горят огнём. Ещё чуть-чуть, и они нальются кровью.

— Да ладно тебе, — несильно бью его в живот. — Я же пошутила. Хоук мне совсем не нравится.

Из другой стороны комнаты до нас доносится твёрдый немного прокуренный голос режиссёра:

— Микрофон включен, ребята, и я, вообще-то, всё слышу, — откашливается он в кулак.

Мы с Харви пересмеиваемся, глядя, то друг на друга, то на Хоука.

— Извини, — тихо произношу я в микрофон.

Звуковик кивает головой, а потом снова нажимает на жёлтую кнопку, чтобы связаться с нами:

— Не то чтобы я особо рассчитывал на что-то, но я серьёзно тебе не нравлюсь? Совсем? — спрашивает он, а в глазах его пляшут смешинки.

Я хихикаю, прежде чем ответить:

— Может, совсем немного…

Рука Харви прижимает меня к себе теснее.

— Кажется, кому-то скоро надерут зад, — пропел парень, наклоняясь к микрофону.

Теперь мы с Хоуком гогочем над Харви, но он ревнует всерьёз, и ему не смешно. Я щипаю его за бедро, чтобы снять немного напряжение в этой части комнаты.

— Ладно. — Шлёпнув себя по ноге, объявляет звукорежиссёр. — Давайте начнём.

Харви поднимает с журнального столика, стоящего позади, ещё одни закрытые наушники и надевает их мне на уши, подключая к общей системе. Я слышу удивительно нежную мелодию, пропитанную любовью. Играет гитара. Через буквально несколько секунд, Харви начинает петь, глядя мне в глаза:

«Я бы не хотел ничего менять из того, что было между нами,

Кроме тех моментов, когда я вёл себя, как дурак.

Когда мы встретились впервые, я отрицал те чувства, которые зарождались.

И ты, возможно, до сих пор не знаешь, что я тогда думал о тебе.

Что я думал о тебе на самом деле».

Я знала, что Харви невероятно талантливый парень, но этот поступок делает его в моих глазах ещё более непревзойдённым. Он поёт куплет заново, когда Хоук просит это сделать, уточнив все ошибки. Следующие слова поражают меня своей искренностью:

«Ты пробила мою прочную бронь одним лишь взглядом…

Твоя сила, надежда на лучшее сотворили невозможное…

Ты сотворила меня, детка!

И теперь я без остатка принадлежу тебе».

— Отлично! — комментирует Хоук.

Музыка выключается, и Харви, скрестив наши пальцы, кивает головой:

— Теперь вместе.

Звукорежиссёр обращается ко мне:

— Ты понимаешь мотив, Александра? Попробуешь сначала сама?

Я заметно нервничаю. Харви пытается меня поддержать, когда я киваю.

— Да, давай.

Мелодия снова играет, и я чувствую её. Я знаю, что сейчас нужно спеть. Глядя в листок, я набираюсь храбрости.

«Мы словно огонь и вода —

Две стихии, не способные жить друг без друга.

Две стихии, не умеющие существовать без любви.

Мы горим и бушуем,

Сгораем и бьёмся о скалы,

Но ты и я, словно огонь и вода,

Словно вода и огонь —

Ты и я вместе навсегда».

Хоук нажимает на нужную кнопку, и комната погружается в тишину. Ни Харви, ни режиссёр не произносят ни звука, и мне начинает казаться, что просто я спела очень плохо, поэтому никто не решается вымолвить хоть слово.

— Это было превосходно, — произносит Харви, прижавшись тёплыми губами к моему лбу.

— Правда? — вскинув глаза на него, с дрожью в теле спрашиваю я.

— Да, — усмехается он и тянется, чтобы поцеловать меня.

— А теперь, — Хоук прочищает горло, — сделайте это вместе, только немного громче.

«Мы словно огонь и вода —

Две стихии, не способные жить друг без друга, — поём мы, взявшись за руки.

Две стихии, не умеющие существовать без любви.

Мы горим и бушуем,

Сгораем и бьёмся о скалы,

Но ты и я, словно огонь и вода,

Словно вода и огонь —

Ты и я вместе навсегда».

Хоук аплодирует, однако, присев снова на свой стул, он требует:

— Я знаю, вы можете лучше. Так что, — покрутив указательным пальцем, указывает на нас. — Давайте-ка ещё раз.