Нейт присоединяется:

— Да, но зато сейчас их друг от друга не оторвёшь, — кивает он своим бокалом на нас.

Мелисса продолжает, наклоняясь вперёд, как будто вверяет нечто секретное и серьёзное всей компании:

— Алекс не хотела Харви даже видеть, имя его слышать не хотела! Помнишь, подруга? — Она поднимает свои светлые глаза на меня. — Ладно, ребят, я признаюсь, я просто немного в шоке! Но мне нравится, что мой брат связался с хорошей девчонкой.

Бен снова выкрикивает:

— Целуйтесь уже! — Он очень сильно пьян.

Харви вздыхает и поднимается с места, таща меня к выходу. Прежде чем выйти из кабинки, он с напускным недовольством показывает ребятам средний палец.

Мы с ним спускаемся по лестнице, и каждый шаг отдаётся вибрацией во всём моём теле. Это ни на что не похоже. И это приятно. Он приводит меня к танцполу, поворачивает лицом к себе, кладёт руки мне на талию, но вместо того, чтобы двигаться в такт музыки, чего мне, конечно, очень хочется, Харви притягивает меня для очередного поцелуя. Сначала он достаточно консервативный и романтичный, но через пару мгновений становится глубоким и чувственным. И я в нём теряюсь. Как и в самом Харви.

Сила, с которой Харви сжимает мою грудь, отдаётся болью в грудной клетке. Но, на самом деле, я не могу обращать внимание на это, потому что во мне так много желания. Дикого желания. Мы разбили уже две вазы, просто влетев в квартиру, в которой Харви живёт со своей сестрой. И самая прекрасная новость на это время — это то, что Мелисса ещё в клубе. Я бы не хотела, чтобы она слышала наши стоны и вздохи.

Мне с трудом удаётся сдерживаться, когда Харви опускается вниз, не переставая ласкать кожу моей шеи. Его руки подхватывают меня за бёдра, ноги оборачиваются вокруг его талии, а ладони находят его обнажённую грудь. Рубашка, которую я разорвала, лежит на полу. Вряд ли он снова её наденет однажды.

Он смотрит на меня снизу вверх: пока я занимаю лидирующую позицию. Харви прижимается бёдрами, давая понять, что я не главная в нашем тандеме. Его твёрдость я чувствую через тонкие джинсы. Он сажает меня на стол, и я не сразу понимаю, где мы. Но сверкающая сталь ножей проясняет ситуацию. Кухня. Затуманенным взглядом я обвожу холодильник и кухонный гарнитур, пока снова не возвращаюсь к Харви. Теперь он снова возвышается надо мной. Его руки касаются моего лица, а голова наклоняется. Его губы такие горячие, пухлые и мягкие. Я абсолютно точно могу сказать, что растворяюсь в нём без остатка.

Он сжимает мои бёдра руками — грубо, неистово, до боли. Он покусывает мою шею и губы и, кажется, даже не чувствует сожаления. Нахальная ухмылочка украсила его лицо, и я не собираюсь даже стараться стереть её.

Я с ума схожу от того, как Харви практически занимается сексом с моим ртом. Его язык творит невероятные вещи, возбуждая меня сильнее. И хоть, казалось бы, я дошла до крайней точки желания, — это не так. Боль между ног становится всё интенсивнее. Мне ужасно хочется свести их, чтобы прекратить эту пытку. Но ещё больше я хочу отдаться Харви этой ночью. Я лишь не уверена, что смогу. Не уверена, что решусь на это.

— Ты уже готова, да? — шепчет он мне на ухо.

Его слова лишь позволяют напряжению возрастать. А это мне сейчас не нужно.

Распущенные волосы Харви растрёпаны. Я чувствую свою вину за то, что сделала его причёску такой сексуальной. Он прекрасен. С этой немного наглой улыбкой, играющей на его губах. Его в меру накаченные руки поднимаются выше к моей талии, и ему, наверное, слышно, как бешено стучит моё сердце. Я клянусь, стук отдаётся по всему дому.

Я задерживаю дыхание: пальцы парня очерчивают круги на коже моего живота, взмывая вверх, к груди. Это слишком хорошо, чтобы быть реальностью, правдой.

«Мы не можем сделать это на кухне», — думаю я, когда Харви опускает меня спиной на стол, а сам, оперившись локтями по обе стороны от моей головы, нависает надо мной. — «Мой первый раз не может случиться на кухне, чёрт возьми».

Я собираюсь сказать ему это, но, твою же мать, он снова умело пользуется своим языком напротив моей шеи и…рукой тянется за пояс моих джинсов. О, нет! Это, конечно, приятно, но я должна остановить его.

От Харви пахнет неудовлетворённостью и мужчиной. Великолепный запах. Отныне мой любимый.

Я поворачиваю голову, и глаза тут же натыкаются на правую руку парня, согнутую в локте. Я не вижу ту самую мою любимую татуировку, но, забывшись на время, я провожу указательным пальцем по месту, где я могу сказать с точностью, она набита.

— В каждом твоём вдохе — моя погибель, — еле слышно выдыхаю я.

Харви в то время уже убирает ткань моих чёрных трусиков в сторону и касается холодными пальцами там, где раньше не касался никто.

— Стой, — наконец, набравшись смелости, говорю я.

Его рука застывает.