Харви сильнее прижимает сестру к себе. Он целует её в макушку. И это так выглядит очень мило.

— Ну, хватит о грустном. У нас для вас есть один небольшой сюрприз. Мы тщательно пытались скрыть это ото всех, но время настало раскрыть карты. Итак… — Мел отходит в сторону и оставляет брата одного стоять в центре сцены. — Представляю вам новый состав группы 18:45! — восклицает Мелисса, хлопая в ладони.

Зал поддерживает её. Парни свистят, и я слышу, как девушки рядом с нами шепчутся, предполагая, что будут одни ребята — никаких девчонок. И они правы. На сцену выходят мальчики. В руках Джефа гитара Харви. Он передает ему ее, и парни пожимают друг другу руки. Обнявшись, они стоят перед фанатами, которые не перестают визжать и кричать.

— Знакомьтесь! Группа 18:45: Харви, Джафар, Нейт и Лео! — Мелисса представляет каждого, с восхищением глядя на них.

Я бы никогда не подумала, что они так гармонично будут смотреться вместе. Заметив мой взгляд на себе, Харви подмигивает мне, и я смущенно прикусываю губу.

Мел спускается ко мне. Я сразу протягиваю к ней руки, чтобы обнять её. Я чувствую, как её слёзы скатываются по моей коже. В это мгновение огни в зале гаснут, а мобильные телефоны фанатов светятся в темноте. Свет прожекторов направлен на сцену: Харви выходит вперёд, ладонями касаясь стойки микрофона. Ребята наигрывают уже знакомую мне мелодию. Песня "Соблазн". Даже отсюда мне видно, как нервничает Нейт. А Лео, наоборот, кажется расслабленным и спокойным, вертя пальцами палочки и ударяя ими после по барабанам. Выступление парней сражает всех наповал. Оно мне очень сильно нравится. Нравится, как звучат их голоса, когда они поют в унисон. Ночные репетиции, на которых так настаивал Харви, пошли на пользу группе.

Бойфренд, вытягивая высокую ноту, прожигает меня взглядом. Мне хочется запрыгнуть на сцену и оказаться в его объятиях. Но я не могу этого сделать.

Зато у нас есть вся ночь.

Наша ночь.

Харви недовольно стонет, прижимая меня к себе теснее. Его губы касаются кожи на моей спине как раз в тот момент, когда его мобильный звонит уже в четвёртый раз. Я всё ещё сплю, точнее, пытаюсь, так же, как и Харви. Но переворачиваюсь, потому что моих тихих просьб, разбить к чёрту свой телефон, он не слышит. Я смотрю на его лицо: закрытые глаза, длинные ресницы, пухлые, слегка приоткрытые, губы. Он идеален. Я поднимаю веки и очерчиваю линию его губ, но Харви резко хватает меня за руку. Он всё так же не открывает глаз, но ласкает поочерёдно каждый мой палец своим языком.

Затем, когда моё дыхание уже напрочь сбито, он вздыхает и ложится на спину, чтобы дотянуться до своего смартфона. Снова вздыхает и отвечает на вызов.

— Что тебе нужно? — спрашивает Харви таким хриплым и сонным голосом, что я сразу становлюсь ещё более влажной.

Возбуждающий голос. Возбуждающий Харви.

— И тебе доброе утро, — доносятся до меня слова Хантера. — Я машину-то уже пригнал. Вот до вас, придурков, пытаюсь дозвониться, — ворчит друг моего парня.

Харви не отпускает моих пальцев, властным образом присвоив себе моё тело. Я и не думаю возражать. Нет.

— Церемония открытия фестиваля в Далласе начнётся только ночью, Хантер. У нас ещё есть время.

— Да, но ты сам говорил, что следует быть на месте хотя бы за три часа до начала, чтобы разобраться с местом для ночлега и обязательно пройти регистрацию, без которой невозможно выступать, — парирует бывший бойфренд моей бывшей подруги.

Ирония — такая сука.

Харви посмеивается, протирая глаза пальцами, а потом снова берёт в руку телефон.

— И зачем я тебе всё рассказываю…? — Кажется, он спросил это у самого себя, нежели у Хантера.

Но Хантер торопится с ответом:

— Потому что, я — твой лучший друг.

— Точно, — через мгновение подтверждает Харви.

Я гляжу в потолок, пока разговор не прекращается, а потом, чтобы не выдать своего беспокойства, улыбаюсь своему парню. Он разворачивает моё лицо к себе, хватаясь за мой подбородок.

— Всё нормально? — подозрительно вопрошает Харви.

— Да, — лгу я, оставаясь снаружи спокойной.

Но в душе творится нечто страшное: я сгораю от страха за наше общее будущее.

Он умудряется заставить меня не волноваться ни о чём одним лишь нежным поцелуем, вскоре перерастающим в признак страсти и желания. После ночного секса я осталась в его белой льняной рубашке. Мне так нравится спать в его одежде, как будто это может значить больше, чем уже значит. Но вовсе нет. Просто, таким образом, мне удаётся быть к Харви ближе. Чувствовать неповторимый запах его кожи, даже когда рядом самого Харви нет, и он не обнимает меня.