Я почти ничего не скрывала от Дина. Он мог спросить меня почти обо всём.

— Действие, — сказала я.

Слоан прочистила горло.

— Просто хочу обратить ваше внимание на то, — сказала она, — что эта комната входит в двадцать целых три десятых процентов отельных номеров, в которых есть блендер.

Часы проходили один за другим. Блендер и минибар оказались опасной комбинацией.

— Правда или действие, Лия? — наступила моя очередь. Я чувствовала, как к нам подкрадается реальность. С каждым кругом игры всё дольше не было новостей от Селин. Совсем скоро агенту Стерлинг придётся выдвинуть обвинения семье Дарби или же отпустить их.

— Правда, — ответила Лия. Её первая правда за очень долгую игру.

— Почему ты пошла на Ранчо в одиночку? — спросила у неё я.

Лия поднялась на ноги и потянулась, выгибая спину и поворачиваясь из стороны в сторону. В «правде или действии» у неё было преимущество.

Она была единственной, кому могла сойти с рук ложь.

— Я выбралась, — наконец, сказала Лия. — Моя мать — нет, — она перестала потягиваться и замерла. — Я сбежала, когда повзрослела. К тому времени, когда Бриггс нашел меня в Нью-Йорке… — она покачала головой. — Не осталось, кого спасать.

От секты ничего не осталось. Как и от твоей матери.

— Некоторые из последователей Дарби найдут к кому прицепиться, — продолжила Лия. — Но если он окажется в тюрьме, есть хотя бы шанс на то, что кто-то из них вернется домой.

Я подумала о Мэлоди и Шэйне. А затем я подумала о Лие — о юной и более ранимой версии девушки, которую я знала.

— Кроме того, — легкомысленно добавила Лия, — я хотела отомстить Майклу за то, что он провернул в Нью-Йорке, — она повернулась на носочках. — Правда или действие, Слоан?

— Если я выберу правду, ты задашь мне статический вопрос о гончих и/или фламинго? — с надеждой спросила Слоан.

— Сомневаюсь, — произнёс Майкл.

— Действие, — сказала Слоан Лие.

На лице Лии растянулась ухмылка.

— Вызываю тебя, — сказала она, — взломать компьютер агента Стерлинг и сменить её заставку на фото, где Майкл показывает зад агенту Стармансу.

ГЛАВА 49

Слоан понадобилось полчаса, чтобы взломать ноутбук агента Стерлинг. Учитывая то, что мы говорим о Слоан, это означало, что меры безопасности компьютера агента Стерлинг были очень впечатляющими. Пока наш хакер загружала снимок, сделанный Лией, компьютер запищал.

— Входящее электронное письмо, — сказала Лия и нажала на иконку письма.

В один миг мы находились в режиме игры в «правду или действие», а в следующий из комнаты исчез кислород. Письмо прислал агент Бриггс. В нём были файлы. Доклады. Снимки.

Меньше чем через минуту они заполнили экран. Фотография человеческого тела, сожжённого до неузнаваемости, выбила землю у меня из-под ног. Я села и обняла свои колени. Я не могла оторвать взгляд от экрана.

Я знала, что убийства снова начались. Я знала, что где-то наш Н.О. из ученика превращался во Владыку. Я даже знала почерк убийцы.

Вздернуты, словно пугала. Сожжены заживо.

Но знать что-то и увидеть это собственными глазами — не одно и то же. Я заставила себя посмотреть на фотографию жертвы — человека, которым она была до того, как её тело поглотил огонь. До того, как от неё осталось лишь боль, прах и обожжённая плоть.

У неё были длинные светлые волосы, бледность её кожи подчеркивала пара хипстерских очков в тёмной оправе. И чем дольше я на неё смотрела, тем сложнее было отвести взгляд. Она выглядела на просто молодой, беззаботной и живой.

— Она выглядит знакомо, — я не собиралась произносить это вслух, но слова сорвались с моего языка, словно удар грома.

Слоан покачала головой.

— Я её не узнаю.

К компьютеру подошел Майкл

— А я узнаю, — он обернулся ко мне. — Когда мы расследовали дело Рэддинга, и мы с тобой и Лией пошли на студенческую вечеринку… Ты ушла с ассистентом учителя, а я пошел следом. Вместе с ней.

Я попыталась вспомнить то время. Убили студентку. Почерк полностью совпадал с почерком Дэниела Рэддинга. Мы с Майклом и Лией сбежали из дома в поисках подозреваемых. Мы пообщались с несколькими людьми, включая эту девушку.

— Брайс, — прочитала Слоан. — Брайс Андерсон.

Я попыталась вспомнить о ней что-то, кроме того, что она училась вместе с первой жертвой — в классе, изучавшем дело Дэниела Рэддинга — но у меня ничего не вышло.

— Когда ты говорила с моим отцом… — голос Дина звучал спокойно, но я знала, с каким трудом ему давалась эта беспристрастность. — Он сказал, что знает о существовании Владык. Каковы шансы на то, что он следил за их работой?

Я понимала, о чём говорит Дин. Если наша жертва был связана с делом Дэниела Рэддинга, возможно, с ним был связан и Н.О..

Прежде чем я успела произнести это вслух, дверь гостиничного номера открылась.