Дилара и Трофим не стали подходить сразу, дав матери и дочери прийти в себя от встречи.

– Здравствуй, Оксана, – подошла наконец к ним Дилара.

– И ты здесь? – ошарашено уставилась та на золовку.

– Пойдём с нами, мам, мы на пирс идём, – потянула её Галия за руку.

– Конечно, конечно, девочка моя, пойдём, – поспешно ответила Оксана, с опаской оглядываясь на Дилару. Ее тут точно не должно было быть, так что Оксана понимала, что что-то явно идет не по ее плану.

Погода стояла прекрасная, закат был чудесным. Дилара впервые наблюдала подобное зрелище и была откровенно поражена его масштабами. Потом все решили пойти в кафе и отметить встречу.

Галия была просто счастлива. Пока матери не было рядом, она старалась не думать о ней. Но когда она оказалась рядом, она осознала, как ей её не хватало.

В кафе Дилара выждала минут пятнадцать и пересела за отдельный столик подальше, поманив за собой глазами Оксану. Той не оставалось ничего, как подсесть к ней.

– Оксан, что ты тут делаешь? – спросила Дилара, глядя на неё в упор.

– А ты что? – дерзко ответила та.

– Меня пригласили. А тебя, между прочим, никто не звал.

Оксана в ответ, только, насупилась, упрямо поджала губы и откинулась на стуле.

– Как ты думаешь, почему так вышло? – продолжала сверлить её взглядом Дилара. Оксана молчала. – Ну, может, ты, хотя бы, объяснишь, почему твой сын Руслан вынужден с Загитом где-то в городе тайком встречаться, чтобы внучку ему показать?

– Потому что Настька сволочь! – зло ответила Оксана. – К себе нас не пускает. И к нам ходить Русланчику не позволяет.

– А почему так? – настаивала Дилара. – Для Руслана Настя хорошая, для Загита хорошая, для всех соседей и коллег хорошая. Только для тебя плохая. Почему так? Потому, что не простила тебя? Она имеет на это право. Вспомни, что ты вытворяла.

– Да кто она такая была без Руслана?! Голодранка без роду, без племени.

– Вот сейчас ты не права, – жёстко проговорила Дилара. – Нет её вины в том, что сиротой осталась. И хорошо, что ей пришлось такие университеты до встречи с тобой пройти. А то развела бы ты Руслана и слонялся бы он сейчас неприкаянный, да с алиментами. А так – уважаемый человек. В институте заочно учится. В начальники, со временем, выбьется.

– Конечно, он у меня умный мальчик. И если бы не Настька, уже с дипломом был бы!

Дилара тяжело вздохнула.

– Понятно, – устало проговорила она. – Ну, а Рафик?

– Что Рафик? – не поняла Оксана вопроса.

– Ты в самом деле считаешь, что сын за столько лет не нашёл возможности прилететь и навестить родителей?

– К чему ты клонишь? – недовольно спросила Оксана.

– К тому, что у него семья, дочка маленькая, – медленно говорила Дилара. – А ты, даже, не знаешь об этом. Почему, интересно? – Оксана молчала, зло глядя на золовку.

– Так у него там семья? – оскорблённо скривилась она. – Паршивец. Даже матери родной не сказал.

– А ты не думала, что он просто не хочет жене нервы трепать знакомством с тобой? А? Может, он решил, что сиротой быть лучше? А? Посмотрел на то, что ты с Русланом и его женой вытворяла и сделал правильные выводы, жену свою от тебя бережет?

– Неблагодарный! – Оксана кусала губы, стараясь не разреветься. – Уехал, бросил, предатель…

– Он не бросил, он из гнезда вылетел и своей жизнью дальше живёт. Оксан, ты что, совсем дура? Старших сыновей разогнала, с зятем рассорилась так, что он тебе тоже в своём доме отказал. Всё тебе не то, всё тебе не так, невестка плохая, зять плохой, сын родной предатель, нет, чтоб порадоваться за него. Ты о чём, вообще, думаешь? На что рассчитываешь? Что Марат никогда не женится? А он женится, и так же поступит, как Руслан и Рафик. Ты ж одна останешься на старости лет. Загита дети к себе возьмут. А тебя никто близко на порог не пустит. Ты ж помадой даже не умеешь пользоваться правильно. Все другие женщины ее на губы мажут, а ты на воротник чужой рубашки…

– Ты обо мне не беспокойся, – зло зыркнула на неё Оксана, прекрасно понявшая намек. – Своей семьёй занимайся. Нечего в чужие лезть.

– А я здесь не сама по себе. Я от Загита. По его личной просьбе. Будешь дурить, я ему позвоню, и тогда возвращаться тебе домой будет уже не обязательно. Не будет у тебя больше дома. Можешь тут в Паланге и оставаться, по пирсу ходить неприкаянной. Отпугнула от себя детей, останешься и без мужа на склоне лет.

Упоминание про Загита сработало как надо. Вся дерзость тут же ушла из взгляда Оксаны. Дернув плечом, она отвернулась от Дилары, как обиженная школьница от учителя.