– На парадах столько самолётов, вертолётов летает! – тут же воспользовалась она моментом. – Где они все сейчас!? Почему пожары водой не заливают?!

– Дело в том, что горят торфяники, – начал объяснять я. – Торфяники очень сложно тушить. Поливать водой их бесполезно. Они как губка впитывают воду сверху, а вглубь не попадает ни капли. Глубина торфяников может доходить до нескольких метров. Сверху огонь поливом можно сбить, но он уйдёт внутрь и будет там тлеть. Торфяники тлеют годами. Их надо только затапливать целиком, а не поливать. Понимаете? Этим сейчас пожарные и войска и занимаются. Прокладывают временные трубопроводы. Но нужны миллионы тонн воды. А где их взять во время засухи?

– Не надо было болота осушать! – крикнули из зала. – Чтоб теперь не затапливать…

– Товарищи, не ошибается тот, кто ничего не делает, – ответил я. – Мы имеем то, что имеем и должны с этим жить. Советское государство нуждалось в топливе для нужд Москвы и Подмосковья, торфяное топливо одно из самых удобных, лежит поблизости. Потому и осушали болота.

– Почему мы должны страдать из-за чужой бестолковости? – опять крикнули из зала.

– Нет смысла сейчас искать виноватых, – уговаривал я рабочих. – Сейчас нужно всем миром бороться с пожарами. А разбор полётов оставить на потом, когда минует угроза. Если кто-то в свое время принимал неверные решения, то, я вас уверяю, партия разберется.

Возразить им мне оказалось нечего. Еще несколько вопросов-ответов, и люди успокоились. И как-то потихоньку, но пришли в себя. Всего-то и нужно было им выговориться, как оказалось. Но и время лекции закончилось. Меня скоро уже ждут на хлебозаводе. Придется им расстаться со мной, так и не узнав о том, как общая культура человека влияет на производительность труда…

Пожелал всем терпения и благоразумия, повторил, что мы все должны объединиться перед лицом общей опасности и закончил выступление.

Когда пошел к выходу, парторг рванул за мной с такой скоростью, словно ему реактивный двигатель к ногам приделали. Остановил меня в коридоре, долго жал потными руками руку, бубнил невнятно о том, что хорошо бы было, если бы в Москве никто не узнал о том, что сегодня тут произошло. Заверил его, что стучать не собираюсь, и строгим голосом рекомендовал усилить идеологическую работу с коллективом. И задал вопрос – если вы видите такое волнение среди коллектива, то зачем вы заказываете лекцию по теме, которая сейчас народу до голубой звезды? Позвали бы какого-то ученого специалиста по пожарам из соответствующего НИИ, чтобы он авторитетно, с графиками и выкладками рассказал, что делается для спасения ситуации и в чем трудности… Я же знаю, как все это устроено, если такой запрос прислать в НИИ или в общество «Знание», никуда они не денутся, тут же лекцию организуют для завода…

Не знаю, сделал ли он выводы, но лично для меня плюс был. Пока я с ним беседовал, директор и комсорг собрали мне подарок такого размера, сколько я обычно с трех заводов набирал. Уж очень старались меня задобрить…

Ну а Сковородка был в своем репертуаре. Бубнил всю дорогу до хлебозавода, какие они тут все несознательные, только о себе беспокоятся, дымно им, видите ли, а каково там людям в огне, даже, и не думают.

***

Москва. Старая площадь.

Для решающего разговора со Стельмуховым Захаров выработал стратегию реформаторства. Ни о каком шантаже и компромате ни слова, только о перспективах развития общего дела. А то чревато такие темы поднимать. Не нужно Стельмухову знать, что все, с кем он работал, замазаны сверху донизу. Мало ли серьезный человек попросту обрубит все хвосты, отправив своих бывших подельников на нары… Назначит тех, кто ему обязан, вести следствие и судебный процесс, чтобы о нем самом ни слова там не прозвучало, да еще и использует этот судебный процесс, чтобы свой собственный авторитет в партии приподнять… Мол, борется со взяточничеством и злоупотреблениями отдельных товарищей, которые народу совсем не товарищи… А в итоге комсомольцы останутся на своем хозяйстве в полном изумлении, как для них расчистили поляну для дальнейших приобретений в столице.

– Андрей Романович, – начал Захаров разговор тет-а-тет со Стельмуховым, добившись аудиенции. – Обратил тут внимание на Пролетарский район. Достойная, скажу вам, у нас смена растёт. Молодые, активные, грамотные. Дерзкие. Не боятся новшеств. Очень хорошие результаты показывают на своих объектах. Их у них не так много, но, дело так поставлено, что ни одна проверка ничего найти не может.

– В самом деле? – заинтересовано посмотрел на Захарова Стельмухов.

– Да, и результаты по прибыли очень хорошие показывают.

– Интересно, – откинулся на стуле Стельмухов.

– Вот, всё думаю, как бы подключить их к нашим делам? – закинул удочку Захаров. – Заодно и их объекты под свой контроль взять. Конечно, с вашего согласия.

– Хитрец ты, Виктор Палыч, – рассмеялся Стельмухов.