Эта пара выглядела ещё более колоритно, чем предшествующее трио. Они словно сошли с гравюр скандинавских легенд. Высокие воины, опасные и прекрасные. Перед ними вились виноградные лозы, а вокруг вышагивали рычащие на окружающих ледяные гончие с оскаленными пастями. Одеты они были совсем не погоде. Нечто подобное Пётр Алексеевич уже видел на свадьбе, поэтому не удивился. А вот остальные зябко ёжились при взгляде на голые руки, шею и спину у княгини. Но чем пристальней её разглядывали, тем сильнее менялся градус тональности голосов. Сперва замечали её татуировки на лице, горящие дуальными стихиями, а затем рассматривали шрамы княгини, покрывавшие сеткой молодое девичье тело.

Император перевёл взгляд на сына и мог бы поклясться, что увидел огонёк зависти в его глазах.

*

Ну что же, появились мы с помпой. Благодаря Тэймэй нас сопровождали иллюзии наших покровителей. Вот только они были максимально материальны. Это осознали, когда кицунэ пушистым хвостом пощекотала щёчку одной юной княжны, отчего та расхохоталась. При появлении гончих гости уже не решились дразнить стаю, осторожно расступаясь перед процессией. А ведь перед выходом из покоев Тэймэй до хрипоты убеждала, что и комар нуждается в визуализации.

— Ну почему ты не хочешь воссоздать комара? — с удивлением настаивала моя теперь уже невеста. — Ты же будешь выглядеть слабее и беднее, чем мы!

— Не будет, — возразила Кирана, заплетая волосы в косы на манер местных воительниц, — короля делает свита. Ему не стоит выпячивать собственное эго, если у него такой круг соратников.

«Умница! Агафья тебя отлично обучила!» — похвалил я сестру по кровной связи.

Но я руководствовался не только этими соображениями. Кроме Кристиана Блавалена никто здесь даже не догадывался о примерном уровне моих сил и их направленности. Поэтому я старался как можно меньше афишировать свой тотем.

Пусть считают, что он настолько незначителен и слаб, что главу его рода легко можно будет продавить на нужные решения силовыми методами. Вот только любые провокации влекут за собой последствия. Как камень, брошенный в воду, даёт круги, так и любое действие против меня будет иметь последствия от минимум двух иностранных династий в альянсе.

Я шёл под руки со своими женщинами, уже взглядом отыскав сектор с Петром Алексеевичем Кречетом. По правилам хорошего тона необходимо было подойти выказать ему почтение, но тут зазвучали фанфары, возвещая о начале коронации.

Мы завершили свой путь в секторе для личных гостей будущего короля и принялись переговариваться по кровной связи, обсуждая на удивление тихий променад.

— Что-то не так, — насторожилась сестра. — После нашего триумфального появления я буквально спиной чувствовала взгляды ненависти и зависти. Почему не было провокаций?

Этот вопрос интересовал не только Кирану, но и всех остальных.

— Потому что Кристиану пообещали, что до коронации провокаций не будет, — высказал я собственное мнение.

— Откуда ты знаешь? Ты стал менталистом? — пошутила Света, но взгляд её был абсолютно серьёзным.

И вот что ей ответить? Что я успел поверхностно продегустировать кровь почти всех здесь присутствующих, в попытке найти род Исбьернов и считать их намерения?

— Нет, дорогая. Просто ни один уважающий себя монарх не простит, если начало его правления ознаменуют разборки. Может Кристиан и дал неофициальное добро Исбьернам на тяжбу с нами в обмен на согласование его фигуры на троне, но прощать подобное хамство он не будет.

Всё это я узнал из крови слегка нервничающего Кристиана Блавалена, который сейчас направлялся в собор для помазания на правление. Всё вокруг было пышно, ярко и дорого, но вызывало некую оторопь от обилия церемониала. Удивляло и то, что в Копенгагене, в отличие от Москвы был собор всех богов.

У нас вопросы веры всё же шли на откуп родов. Хочешь, строй молельню на своих землях, хочешь, молись под открытым небом, хочешь, статую высеки из камня или из дерева, словом, делай, что хочешь, у себя дома. Поэтому мне было даже несколько непривычно видеть подобное сооружение. Уж больно сильно оно напоминало Святые дома святош и инквизиторов.

А уж когда стали бить колокола, появились жрецы в небесно-голубых, расшитых серебром ризах, и стали выводить мощными голосами псалмы и гимны, меня и вовсе передёрнуло. Заиграл орган, его мелодию подхватили звонкими трелями детские голоса хористов, обряженных во что-то вроде алых хламид с капюшонами. От наложения воспоминаний из прошлой жизни на нынешний церемониал слегка размывалась связь с реальностью, словно я снова проваливался в былой мир.

— Мне кажется, или ты скоро начнёшь убивать всех вокруг и местных служителей в частности? — сжав мне ладонь, тихо поинтересовалась Света.

— Не кажется, — честно признался я. И тогда лекарка принялась осторожно вливать в меня целительскую магию мелкими порциями. Это немного отрезвило и позволило сосредоточиться на основной задаче — поиске представителей рода Исбьернов и разведывании их планов. Я сжал ладонь невесты в благодарном жесте. Всё-таки она — чудо!