Проходит около часа, и у меня начинает получаться. Голова кружится, но я всегда упорна – это моя сильная сторона, поэтому к исходу третьего часа работы над собой могу почти без усилий высвободить силу, которую пропускают браслеты. Думаю, мирс Амелия будет довольна. Жаль только, я доберусь до нее голодная. Поесть я не успеваю. Только переодеться и доехать.

Магмобиль с водителем уже ждет меня у ворот, когда я выбегаю из дома. Не представляю, сколько ехать до мирс Амелии, но надеюсь, времени хватит. Залетаю на заднее сиденье. Мы трогаемся с места, а я ловлю себя на том, что пытаюсь проанализировать, насколько уместно одета. На мне все тот же шелковый брючный костюм, в котором я тренировалась дома. Он выходной, но вдруг для других случаев? Может, стоило спросить у Лираи?

Меня раздражают эти мысли. Когда я успела стать зависимой от мачехи и общественного мнения?

Вспоминая Лираю, не могу перестать думать про Яришу. Интересно, Ян в курсе? Судя по тому, как он сладко спал все утро, – нет. А если бы знал? Помешал бы или встал на сторону матери? А сама Яриша? Да, я видела, как она плачет, но если бы ей всерьез дали выбор, что бы она предпочла: магию с болью или полное отсутствие сил? Это ведь только для меня выбор очевиден.

Мирс Амелия живет совсем недалеко от нас, ну если судить по тому, сколько мы едем на магмобиле. И тоже на набережной. Тут тише, да и сама набережная спокойнее и уютнее, что ли. Высокие липы, растущие вдоль прогулочной зоны с лавочками, неширокая дорога и дома трехэтажные, с колоннами и узкими окошками с витражами. Здесь почти нет движения, навстречу нам попадается всего пара магмобилей. В этом районе города мне, пожалуй, нравится еще больше, чем там, где сейчас живу.

Подхожу к двери и стучу старомодным металлическим кольцом, заменяющим звонок. Мне открывает мужчина. Не сразу понимаю, что это самый настоящий дворецкий, который приглашает меня в просторный холл. Здесь стоят напольные вазы с сухими цветами, на их лепестках магией сияют капельки росы. Еще – два персиковых дивана. Вешалка для верхней одежды и зонтов, маленький столик, на котором вазочка с конфетами, чашки и всегда горячий кофейник – пожалуй, одно из величайших изобретений артефакторов.

– Подождите, – велит высокий худощавый мужчина в строгом костюме. – Мирс Амелия сейчас спустится. Я ее приглашу.

Киваю и присаживаюсь на диванчик, сложив на коленях руки. Если в доме отца все дорого, то тут… к дороговизне добавляется музейная чопорность и аристократизм. Страшно позволить себе какое-то неуместное слово или движение.

– Может быть, чай? Кофе?

– Кофе, – шепчу я, потому что есть или хотя бы пить хочу сильнее, чем стесняюсь.

Дворецкий кивает, и чайник сам наливает мне в чашку ароматный напиток.

– Сливки?

– Если можно…

Дворецкий уходит, а я беру в руки чашку и конфету. Желудок урчит, и я решаю, пока есть возможность, перекусить.

– Яриша… У тебя хватило совести прийти? – шипят с верхней ступени лестницы, которая выходит в холл. И хоть меня снова перепутали, я все же вскидываю глаза, не сумев побороть любопытство.

По ступеням спускается худощавый симпатичный блондин, едва ли старше меня и совершенно точно младше Яна. Совсем мальчишка, с дерзкими растрепанными прядями на голове, выразительными чертами лица и черными ресницами и бровями. В темно-серой рубашке и таких же брюках. Парень оказывается передо мной в два хищных прыжка по лестнице, и я получаю возможность разглядеть его получше. Капризные губы, которые подошли бы скорее девчонке, прямой нос. Он совсем юный, поэтому пока черты лица слишком округлые. Наверное, если отрастить волосы, будут путать с девчонкой, но все равно красивый. Только злой. Красивый и злой – бич этого мира.

– Я не Яриша… – уже привычно пищу, отстраняясь от глаз, в которых плещутся одновременно пламя и лед. Что у него за магия?

– Не Яриша… – Он тормозит и внимательно изучает меня. – Похожа… а… новая надежда семьи лэ Кальвейсис, – тянет он. – Агния? Если не ошибаюсь. Точно же, Ярише не нужны больше занятия с бабушкой… Но все равно тебе не следовало приходить.

– Но почему? – удивляюсь я.

– Неужели ты не в курсе, что из-за Яна случилось с моим братом? – шипит парень, а я испуганно смотрю на него, теперь окончательно понимая, кто это, и пытаясь сообразить, что ответить, но меня опережают. Холодный знакомый голос.

– Иди к себе, Кит, если не умеешь вести себя с гостями. Ты прекрасно знаешь, что в случившемся с Даром нет ничьей вины, кроме самого Дара. Ты там был, в отличие от меня, и все видел.

– Видел… но Ян жив и здоров. – Парень упрямо сжимает зубы и выставляет подбородок.

– Это еще раз доказывает: если Ян рискует, то риск оправдан, – жестко заявляет мирс Амелия. – Ян забрал победу в этом вашем соревновании, а Дар… – Она замолкает и сглатывает. – Одному богу известно, что положил Дар на алтарь этой нелепой гонки. Будем верить, не жизнь…

Кит срывается с места и взбегает по лестнице, а мирс Амелия поворачивается ко мне с непроницаемым выражением лица.

– Агния, извини за сцену. Допивай спокойно кофе, и мы начнем занятие. У тебя есть еще десять минут.