— Понятно. Значит, самоутвердился за мой счет. И как, остальные поверили?

— Еще бы! Я теперь король дворцовой стаи цветодраков.

Дракончик говорил важно и даже приосанился на свой манер, а я пыталась усвоить информацию.

— Мм! — протянула многозначительно, едва сдерживая смех. — Ну тогда поздравляю.

Ситуация была настолько нелепой, что я не знала, как ко всему этому относиться. Только подумать! Василина Вьюга на полном серьезе разговаривает с летающей ящеркой, и та ей отвечает. А я точно еще не в смирительной рубашке?

— Чего ржешь? Доставай меня скорей, не то простужусь! Цветодракам… нельзя переохлаждаться… — договорил дракончик как-то неуверенно, и голосок стал звучать слабее.

Он пошатнулся, и я, поспешно выхватив его из воды, обтерла краешком портьеры.

— Эй, ты как? — поспешила наружу, где было теплей и светлей.

Признаться, хотелось рассмотреть это чудо получше.

Дракончик лежал на моей ладони с закрытыми глазами и казался таким несчастным, что мне стало его жаль.

Ой! Я же ему крыло сломала!

Присела на крыльцо и осторожно оттянув кожистое, точно у летучей мыши, покрытое мягкой как замша шерсткой крылышко, принялась рассматривать. Целое. Второе тоже…

— Ты что делаешь? — поднял голову дракошка и уставился на меня с подозрением.

— Какое, говоришь, крыло у тебя сломано? Правое или левое? — вопросом на вопрос ответила я.

— Никакое, — буркнул дракончик и отнял конечность.

— То есть, ты мне соврал? — я коварно прищурилась.

— А ты бы вытащила меня из воды, если бы я просто попросил?

— Конечно!

Похоже дракончику на это нечего было ответить. Он смущенно помялся, а потом выдал:

— Цветодраков люди не слишком любят…

— Это почему же?

— Говорят, мы цветы портим, — ответил он так, будто гордился этой особенностью.

— Так, может, не портить? — подсказала я самое очевидное решение.

Малыш не ответил. Вспорхнул и завис, глядя куда-то вдаль. И я решила сменить тему.

— Ты сказал, что тебя понимаю только я, почему?

— Не знаю. Что-то произошло, когда я попробовал твою кровь. Так странно себя почувствовал, что едва успел спрятаться в солнцеед…

— Куда-куда?

— Желтые цветы. Я сплю в одном из них, — пояснил малыш. — Обычно, я питаюсь, пока солнце не скроется. Солнцеедов тут мало осталось, не успеешь днем поесть, останешься голодным. Но сегодня не вышло, и все из-за тебя. Я проспал половину трапезы, а проснулся уже в закрытом бутоне. Было поздно, но я все равно выбрался наружу, из-за голода, а потом почувствовал это.

— Что «это»?

— Это, — дракончик произнес слово с долей благоговения. — Я понял, что должен найти тебя, и следовал за ниточкой. Она меня и привела к тебе.

Тут уже я потеряла всякую ниточку в этом странном разговоре.

— По какой еще ниточке? Ничего не понимаю.

Внимательно осмотрелась, но никаких ниточек, веревочек, или иных «средств связи» между нами не заметила.

— По магической, конечно! А какой же еще? — удивился дракон.

— Я ничего не вижу.

— Так вот же она! — дракончик ткнул когтистой лапкой в… пустоту.

Я нервно хихикнула, все больше уверяясь в собственном душевном нездравии. Не иначе, провалилась Василина в кроличью нору, и дальше ее ждет чаепитие с безумным шляпником…

— А почему ты эту магическую нить видишь, а я нет? — задала коварный вопрос.

— Понятия не имею, — развел лапками дракошка и вспорхнул, зависнув напротив моего лица. — Я еще многого не знаю, только в начале лета вылупился.

— Вот как? Тогда ладно. — Похоже, я имела дело с ребенком или подростком. — А ты еще вырастешь?

— Вряд ли. Я и так довольно крупный для цветодрака. И сильный, — дракончик лихо взмахнул подсохшей и снова распушившейся челкой.

— Это хорошо, — я на полном серьезе кивнула, хотя кроха размером чуть меньше моей ладони на амбала ну никак не тянул.

Впрочем, остальные дракошки, которых я видела, действительно были помельче, если мне не изменяла память. Хотя эта мадам у меня изрядно погуливала налево, но в этом конкретном случае я могла ей доверять. Что ж, пришла пора познакомиться с новым королем цветодраков, что я и сделала:

— Я Василина. Можно просто Лина. А тебя как зовут?

Дракончик что-то мелодично просвистел, но воспроизвести столь сложный звук, я бы ни за что не сумела. Честно попробовала, но мой новый знакомец, едва не умерев со смеху, сообщил, что это было очень неприлично с моей стороны.

— Извини, похоже мне не дано выучить цветодракский, — я виновато скривилась. — А на человеческий это как-то переводится?

— Не знаю… — дракончик растерянно вытаращился. — Мне кажется, что нет.

— Может, тогда придумаем тебе еще одно имя, которое смогут выговаривать люди?