За разговорами, обсуждением деталей праздника и моей жизни пролетает время до обеда, который мне тоже подают в комнату. Сижу в удобном кресле, с табуреткой, подставленной под ногу, ем острый суп и смотрю в окно. Я так и не поблагодарила Яна. С утра просто не хватило времени, а вчера вообще все вышло как-то сумбурно. Где он ночевал? Дома ли сейчас? Когда говорил с Дариусом?

На эти вопросы я не знаю ответов. И только собираюсь выяснить, поборов накатившую нерешительность, как меня отвлекают сообщением, что ко мне посетитель.

Духи-помощники, как всегда, лаконичны. Можно, конечно, позвать живых… Но я решаю спуститься сама, размышляя над тем, кто ко мне мог пожаловать. И заодно оттягиваю разговор с Яном, которого я хочу, который необходим, но Ян… Ян – это Ян. Никогда не знаешь, что у него на уме и что этот парень выкинет в следующий миг! Мне бы не хотелось пойти просить прощения и нарваться на скандал.

Спустившись в холл, вижу знакомую широкую спину в тонкой черной рубашке. Взъерошенные светлые волосы, чуть длиннее, чем у брата, и впивающийся в кожу экзоскелет. Дар научился держаться в нем почти расслабленно, будто тонкая золотая проволока – это оригинальное украшение, а не корсет, не позволяющий парню рассыпаться.

Дар ждет меня, уставившись на семейный портрет, на котором с недавних пор появилось и мое изображение. Парень намеренно не садится. Я знаю, что сидеть ему еще менее комфортно, чем стоять. При взгляде на него собственная травмированная лодыжка кажется мелочью.

Интересно, что привело его сюда? Мы не друзья. Я познакомилась с ним в его самом уязвимом и беспомощном состоянии, за это Дар меня недолюбливает. Ну и, подозреваю, за то, что отобрала у него Кита. За этот год мы успели очень хорошо друг друга изучить, но не сблизились. Возможно, еще и потому, что Дар слишком напоминает мне Яна, но сломанного на взлете. Травма искалечила парня не только физически, ему приходится меняться и внутри. Это раздражает и самого Дара, и окружающих его людей. Новая личность рождается в муках. Приоритеты меняются насильно, с изменившимися возможностями. Дар слаб физически, так как экзоскелет доставляет боль и сковывает движения, а огромный магический потенциал направлен на управление этим мощным артефактом. Наверное, умом Дар понимает – это максимум, на что он мог рассчитывать, и его прогресс – это настоящее чудо, но в душе у него злость, направленная на обстоятельства. Кто-то в такой ситуации сдается и опускает руки, а Дар идет напролом. К сожалению, оба пути не ведут ни к чему хорошему, нужно искать баланс.

– Привет, – здороваюсь, показывая, что заметила его.

Парень медленно поворачивается ко мне, сохраняя невозмутимое выражение лица. Кому-то он сейчас показался бы безразличным. Однако я знаю – для него это единственный способ скрыть боль.

– Привет, – отвечает он. – Нам нужно поговорить…

Напрягаюсь. Дар это видит и едва заметно качает головой, видимо, четко угадав ход моих мыслей.

– Расслабься. – Он криво усмехается и делает несколько по-кошачьи пружинящих шагов вниз по ступенькам.

Невольно любуюсь его грацией. Не как женщина, как целитель. Я знаю, что так передвигаться в экзоскелете нереально. Но вот Дар, и он может.

– Я выразился неточно, – продолжает парень, не имея представления о том, какие мысли сейчас проносятся в моей голове. – Мне нужно попросить у тебя прощения. Я – мудак.

Дар замирает внизу, поворачивается и виновато смотрит на меня. Точнее, он констатировал факт, а я, видимо, должна принять эту особенность его характера.

Не дождавшись от меня ответа, парень закусывает губу и продолжает:

– Из-за моего гадкого характера Кит вчера опоздал. А ты чуть не пострадала. Мой брат… – Дар пожимает плечами и все же морщится. – Он слишком хороший. А я нет. Вот и испытывал на прочность себя, его, ваши отношения… Больше так не буду. Собственно… я пришел только за этим, – виновато заключает он.

Я вижу, извиняться парень не привык.

– И если бы Кит оказался в такой ситуации, я бы тоже все бросил и помчался. Устраивая представление, я прекрасно об этом знал. А когда ты чуть не пострадала, понял, какой я и правда мудак. Мы никогда не должны заставлять близких чем-то жертвовать, если эта жертва – не вопрос жизни и смерти, иначе кто-то может пострадать. Иногда это понимание приходит позже, чем нужно. В ситуации с Китом… Он испытывает вину за мое состояние, а я этим пользуюсь. Сложно не пользоваться. Но я перестану.

– Тогда, в гонке… ты пожертвовал собой ради Кита? – спрашиваю я, повинуясь какому-то шестому чувству. Мы никогда не говорили с Китом о том дне. По сути, я знаю историю только со слов Яна. Но слова Дара заставляют о чем-то подозревать.

На миг в глазах парня что-то мелькает, но уже через секунду на губах появляется бесшабашная улыбка.

– Мы просто знали, один должен сойти с дистанции. Тогда другой вырвется вперед. Я всегда был быстрее. Кит ни в чем не виноват.

Дар говорит уверенно, но меня все равно терзают сомнения.

– В общем… прости меня, Агния. И его тоже прости. Он невольная жертва моего каприза.

– Может, чаю? – Я честно не готова обсуждать прощение Кита даже с его братом.

Дар понимающе улыбается и качает головой: