Оправившись от паники, нирфеаты обрушили на него потоки смертоносной магии — красные огненные шары, и зеленый, похожие на сгустки какой-то слизи взлетали в небо. Я стиснула кулаки, переживая за маленьких дракошек, и особенно за Соника с Красоткой, которых в гнезде ждали детки. Но дракон ловко уворачивался от большинства атак. А те, что достигали цели, не причиняли вреда. Реджинхард постарался.

Новый заход. Голубое пламя с ревом вырывается из драконьей пасти, проделывая новую просеку в рядах нирфеатов. Что-то орет Тапредель. Гремит громом страшный клич: «Ахаре Нирфе!», повторяясь многократно. Воздух темнеет, словно сумерки спустились раньше времени. У меня кружится голова…

Она появилась на небольшом свободном пятачке неподалеку от Тапределя. Никаких спецэффектов, просто раз! и Нирфея стоит и смотрит прямо на меня, улыбаясь. По коже прокатилась волна холода, а дурное предчувствие стиснуло ледяной рукой сердце.

«Соник уходи оттуда! Быстро!» — ору мысленно, надеясь, что мой дракошка услышит и поймет.

Он услышал. Наверное, поэтому черное, едва заметное в сгустившихся сумерках проклятье задевает дракона только вскользь, лишая крыльев. А может, это было и не проклятье, а боевое заклинание? Просто мне в голову пришла именно эта ассоциация. То, что осталось от дракона, подбитым самолетом спланировало на территорию замка и рассыпалось на… мелких дракошек еще в воздухе. Мне показалось, что они даже не пытались махать крыльями…

«Соник! Соник?» — позвала я мысленно, но дракошка не отзывался.

Как они? Живы ли? Я проводила их взглядом, прикинув, что упали они где-то во дворе, в районе колодца.

Тем временем Нирфея подошла к защитному куполу. Продолжая томно улыбаться, она смотрела на меня и гладила, точно лаская, мерцающую поверхность барьера. Ее улыбка сменялась гримасой недовольства по мере того, как она надавливала ладонью на поверхность купола. Даже отсюда я видела, какие у нее длинные когти на пальцах. Длинные и черные, точно у страшной ведьмы. Ими она пытается располосовать защиту, но тщетно.

«Ахаре Нирфе! Ахаре Нирфе! Ахаре Нирфе!» — Я уже не понимала, это скандирует войско нирфеатов, или шепчет хор голосов в моей голове.

Стоять и мериться с Нирфеей взглядами стало невыносимо, и я малодушно спряталась за зубец. Прижалась спиной к холодному камню, ощущая, как меня колотит от ужаса.

Какая же жуткая баба! Совладал бы с ней Редж в облике дракона? Хоть бы да!

«Где ты, Редж? Почему не возвращаешься? Я так тебя жду! Мне страшно!» — позвала мысленно.

Слезы бесконтрольно заструились по щекам. Я не успевала их вытирать, и слезинки, превратившись в камешки, с тихим хрустальным перезвоном падала мне под ноги.

«Ахаре Нирфе! Принеси мне меч… Ахаре Нирфе! Ахаре Нирфе! Ключ! Меч! Ахаре Нирфе! Ахаре Нирфе!»

— Принеси мне меч… — раздался шелестящий голос, как будто совсем рядом у самого уха.

Почудилось, будто чьи-то сухие губы коснулись моего виска. Я вздрогнула и, не выдержав, сорвалась с места и побежала со стены прочь. Отпустило меня где-то на середине лестницы. Нирфея пугала, но войти в замок по-прежнему не могла. И это главное!

— Ньера Лина, — подлетел ко мне бледный Ган, я сменю караулы на стене. — Сам буду дежурить с Браном и Пираном вместе. Еще несколько парней покрепче возьмем и присмотрим за всеми…

— Что? — посмотрела на него с недоумением.

— Они не должны были вас оставлять, но… Люди напуганы.

Только сейчас я осознала, что на меня виновато смотрит с десяток глаз — караульные сбежали, когда появилась Нирфея. Без Реджинхарда, они не смогли найти в себе силы оставаться на посту. Я со вздохом осмотрела их — пожилые мужики, несколько мальчишек постарше, все одетые как придется, и основательно перепуганные. Крестьяне, а не воины.

— Простите нас, ньера. Когда дракон… сломался, мы… Мы струсили…

Я не знала, что и сказать, только подняла голову и посмотрела на небо, укутанное непроницаемо-черным покрывалом — ни единой звезды, ни облачка. Но ведь еще слишком рано!

По-хорошему, нужно было или отчитать людей за трусость, которой не место, когда обороняешь свой дом. Или толкнуть вдохновляющую речь, но я хорошо помнила, что именно согнало меня со стены, и не могла винить остальных в том, что они не остались.

— Не нужно караульных. Пусть никто не выходит на улицу этой ночью. Не знаю, что происходит снаружи, но ничего хорошего, — я снова хмуро посмотрела на небо. — Баб и детей в замке не пугать россказнями. Что видели-слышали, это никого не касается. Меньше знаешь, крепче спишь. Это ясно?

Мужики вразнобой закивали.

— Ган, возьмите факелы и помогите мне найти цветодраков. Остальные — в замок!

Ночь предстояла страшная, и я очень надеялась, что стены Дорт-Холла смогут нас уберечь.