Мой ответ звучит чуть надломлено, и я вдруг понимаю такую простую истину — мой дом теперь и там, и здесь. Мое сердце всегда будет разорвано на две половины, где бы я не осталась. Странно. Говорят, любви с первого взгляда не бывает. Я в нее тоже не верила, но полюбила Дракендорт. Его неприступные горы, вечно неспокойное море, цветодраков, старый замок. Людей, которые здесь живут. Этот воздух, звездное небо, Тень и Дракона. И Реджа.

Да-да, с самой первой встречи, я подсознательно знала — он мой. Иррациональное чувство к совершенно незнакомому человеку. Всеми силами я гнала от себя эти мысли, защищалась, как могла, но…

А теперь этот человек, оказавшийся одним из самых сильных драконов мира пределов, делает то, что приведет его к гибели. Его и предел, за который он несет ответ. Он отпускает меня, когда дракон твердит, как я ему необходима. Да, я не смогла снять яхнэ, но ведь не перестала от этого быть Тенью Дракона. А значит, он без меня не сможет. Это будет началом конца. Могу ли я обречь этот мир своим уходом?

— Почему ты это делаешь, Редж? — мой голос сорвался.

— Потому что тебе не стоит здесь оставаться, твое место там — рядом со своей дочерью, — он нежно погладил меня по щеке.

Ах… Как же больно! Вот здесь, где надрывно стучит мое сердце, часть которого навсегда останется в этом мире.

Я надеялась, что он меня снова поцелует. Мне нужен был этот поцелуй как воздух, но драклорд лишь отрицательно качнул головой и отошел. Одним длинным движением вынул из ножен Рассекающий, и клинок отразил преломленный лунный свет, проникающий сквозь отверстия в потолке. В нем кружились редкие снежинки… Как же красиво и печально!

Я смотрела вокруг широко открытыми глазами, стараясь запомнить, впитать, забрать с собой хоть частичку этого мира на память о своем невероятном приключении.

— Берлиан?

«Я готов», — совершенно безжизненно откликнулся дракон.

— Лина, мне понадобится сильный якорь, чтобы открыть портал в правильное место. Это, без сомнений, твой ребенок. Смотри в глаза Берлиану и думай о дочери. Представь ее в том месте, где она может находиться с наибольшей вероятностью. Непрерывно думай о деталях, что ее окружают, но главное о ней самой.

В груди екнуло, но представлять городской приют или что-то подобное я не стала. Агриппина очень любит Злату, она наизнанку вывернется и других вывернет мясом наружу, но не позволит отнять мою дочь. А, значит: спальня в старом доме, где жили мы с Гапой. Уютная кровать с кучей вышитых подушек, мягкие игрушки повсюду… Агриппина любит баловать Злату.

— Интересно, там сейчас день или ночь?

Не уверена, но мне кажется, что я перенеслась в мир Пределов ранним утром. Конечно, я не знаю, сколько провалялась в отключке, но…

«Ты пришла в себя почти сразу. Прошло не больше десяти минут», — подсказал мне дракон.

— Ты умеешь читать мои мысли?!

«Только когда ты думаешь так громко».

— Хорошо. Тогда пусть будет вечер.

Поздний вечер. Примерно десять или одиннадцать часов. В это время неугомонная Злата или уже мирно спит в своей постельке, или носится по дому, не желая укладываться и изводя нас обеих разными просьбами: пописать-покушать-мне страшно-расскажи мне ту самую сказку.

Драконьи глаза передо мной замерцали золотом, узкие зрачки медленно расширились, но на этом не остановились, а слились воедино, превращаясь в черную дыру. Эта дыра ширилась и разрасталась, а затем принялась светлеть и светиться по краям золотом и мерцающим льдом.

Не мигая, я поддерживала контакт, чувствуя, как начинает кружиться голова. Я так ярко представила привычную картину, что показалось, слышу голос дочки:

— Мама? Мамочка это? Ты здесь?

Сначала все было точно в тумане, но совсем скоро я смогла разглядеть очертания предметов. Передо мной предстала знакомая до боли комната. Подушки-игрушки в наличии, но это вовсе не главное.

— Злата…

— Мамочка, ты вернулась? — малышка подняла маленькую всклокоченную голову от подушки и вытаращилась широко раскрытыми глазищами прямо на меня.

Моя детка находилась так близко — всего-то несколько метров за границей мерцающего круга, где проглядывала детская комната, убранная на ночь. Я на миг утратила дар речи, отмечая, что слышу перезвон драгоценных камешков, в которые превращаются мои слезы.

Мне хотелось броситься ей навстречу, но я ждала отмашки Реджа, чтобы не нарушить волшебство. Тянулись мучительные мгновения, а ее все не было, и не было…

Вдруг Злата радостно завизжала и, соскочив с постели, бросилась ко мне, а за ней… За ней замаячило крылатое чудовище! То самое, которое я уже однажды видела, погибая на холодном асфальте в ту злополучную ночь…

— Злата! — я бросилась навстречу малышке, но опоздала.

Босая ножка уже перешагнула край льдисто-золотого круга, и он вдруг задрожал, запульсировал, словно тонкая ткань на ветру.

Я подхватила Злату на руки, одновременно поворачиваясь спиной, закрывая от удара когтей гарпии, или кто оно там? Не знаю, что меня пугало больше: монстр, угрожающий ребенку, или то, что моя девочка оказалась тоже в этом обреченном мире?