Какие у меня варианты? Первое, меня чем-то накормили, и это глюк. Интересно, это нормально видеть глюки в глюках? Это если я в коме, например. Мысль оказалась слишком сложной, и я решила пока ее отодвинуть.

Вариант два: я все еще сплю. Слышала про многослойные сны в которых кажется, что просыпаешься, все очень похоже на реальность, а потом ррраз! И еще раз просыпаешься, но уже по-настоящему. Вопросы к этому варианту все те же.

Третий вариант: все происходящее реальность, и призрак — всамделишный.

Не могу сказать, что эта версия мне нравилась. Призраки это… это… Это неприятно. Если она сейчас обернется, как в фильме ужасов, а у нее что-то не то с лицом — зубы там сантиметров десять, или напротив, лица совсем нет, то памперсы сменю уже я…

В этот момент женщина привстала на цыпочки, словно увидела что-то внизу. Протянула руку и… Вдруг дернулась так, словно ее толкнули в спину. Перевалилась через довольно высокий бортик и полетела вниз.

— Мать твою! — выругавшись, я выскочила на балкон.

Ожидаемо, внизу никого не было… Никого и ничего.

Пение местных цикад вдруг ударило по ушам. Точно до этого они затаились, а теперь, когда потустороннее исчезло, возобновили оркестр. Меня бил озноб. То ли было действительно прохладно, то ли встреча с призраком так подействовала, но я предпочла вернуться в кровать.

Заперев балкон, подергала створку, проверяя, что она надежно заперта. Поправила шторы и по пути вернула подсвечник на место. На пороге спальни я ощутила, что что-то не так. Затаив дыхание, медленно повернулась и чуть не вскрикнула. Балкон снова был распахнут, шторка едва заметно колыхалась от ветерка, а там снаружи на прежнем месте стояла женская фигура в белом.

— Ну уж нет! Хватит с меня…

Заскочив в спальню, я заперлась и вернула на прежнее место стул, понимая, что призрака подобными методами не удержишь. Это напрягало. От испуга вспомнила «Отче наш», прочитала трижды, крестя дверь. Повторила процедуру с окном. Поможет, или нет, но хотя бы на душе стало легче. Одеялом я накрылась с головой, и… Как ни странно, уснула.

Эйрен Эмералд, драклорд предела Торисвен.

Замок Свен-Холл, Предел Торисвен

Сон показался настоящим. Очнувшись, я еще некоторое время не мог поверить, был ли этот поцелуй на самом деле, или привиделся. Все еще чувствуя вкус ее губ, умопомрачительно сладкий, самый лучший, я ошарашенно осматривал унылую обстановку собственной спальни, в которой ожидаемо никого не было. Но кончики пальцев еще хранили ощущение тепла ее кожи, а ноздри трепетали, пытаясь уловить аромат, присущий только ей…

Но я был один, и никакой Тени на стерионы вокруг…

Горько усмехнувшись, я в приступе ярости несколько раз ударил кулаком по деревянной стойке балдахина, и та не выдержала, треснула. Каркас оказался слишком тяжелым для оставшихся трех, основательно подточенных черной плесенью, и вся конструкция рухнула прямо на меня.

Случись подобное с кем-то еще, и наблюдай я со стороны, живот бы надорвал, но сейчас мне было совсем не до смеха. Зарычав, я забарахтался, выпутываясь из сопревших тряпичных остатков. Отшвырнул в стену попавшую под руку деревяшку, и попытался встать. И тут у кровати подломились две ножки, добив меня окончательно.

Поспал!

Выбравшись наконец из ловушки, которую сам себе организовал, развернулся и, вытянув вперед ладонь, выпустил струю зеленоватого пламени. Оно мгновенно уничтожило несчастную конструкцию, оставив кучку пепла. Тяжело дыша, я постоял некоторое время, осознавая, что спать мне больше не на чем, а затем подошел к окну и выпрыгнул наружу, на ходу расправляя крылья.

Эмералд заговорил со мной, только когда я сделал пару кругов над территорией замка и немного успокоился:

«Это было по-настоящему».

«Что именно?» — поинтересовался я спустя долгую паузу.

Драконье зрение тем временем выхватило на самом краю Изумрудной Рощи какое-то движение, и я лег на левое крыло, закладывая поворот и присматриваясь к подозрительному месту.

«Тень», — Эмералд в последнее время был предельно лаконичным, чтобы не нарваться на мое недовольство.

Большинство времени, что мы провели вместе прошло в борьбе, но как ни странно, я стал одерживать верх все чаще, и дракону это не слишком-то нравилось. Эмералд искренне считал, что раз я бастард, то для него унизительно мне подчиняться. До смерти моего отца, он еще надеялся вернуться. Если честно, и я тоже надеялся, что не придется взваливать на плечи эту ношу, да не тут-то было. А раз так, пришлось объяснять упертой ящерице, что теперь мы вместе отвечаем за Торисвен, и лучше бы нам действовать заодно. Но Эмералд взбунтовался, и целый месяц я не мог пользоваться драконьими силами.

У нас у обоих поганый характер, так что в эту игру могли играть двое. Поэтому следующий месяц я не делал этого намеренно и даже не разговаривал с драконом, чтобы проучить заносчивого гада. Он ведь тоже страдал от невозможности расправить крылья и полетать.