Интересно, ещё как. Тшан раздразнил любопытство и многозначительно замолчал. В принципе, он прав, кабина лифта не самое подходящее место для серьёзных разговоров. Я думала, мы вернёмся на смотровую площадку, но Тшан решил иначе. Он предпочёл свои апартаменты и привёл меня в совмещённую с холлом гостиную, усадил на диван, сам расположился в кресле, вольготно закинул ногу на ногу, потянулся, будто не дракон а сытый кот, поймавший мышку.

— Кофе? Клубнику? Тебе вроде бы понравилось.

С одной стороны, Тшана надо благодарить за то, что он со мной возится, за то, что внимателен и вежлив. Несмотря ни на что, он, пожалуй, единственный, кто не пытался втоптать меня в грязь. А ещё пока он моя единственная надежда на спасение. С другой стороны, его самодовольство и самоуверенность раздражают, а понимание, что он не ради меня старается, а свои цели преследует, охлаждает пыл.

— Воздержусь. Ты сказал, что третий этап состоялся? Но я была уверена, что он проходит в храме под наблюдением жреца.

Тшан пренебрежительно фыркнул:

— Как будто я сам не справлюсь! Знаешь, я предпочитаю держать отбор под контролем. Сюрпризы завтра мне совершенно не нужны.

— И что изменится от того, что ты узнал результат заранее?

Похоже, с точки зрения Тшана, вопрос донельзя глупый, иначе с чего такая снисходительность:

— Хали, завтра результат будет таким, каким я его хочу видеть.

— Э?

— Я окружил тебя своей силой, Хали, и тебе стало дурно. Причём у тебя не просто голова закружилась, у тебя было полуобморочное состояние. Объяснять надо?

Я и сама могу:

— Чем хуже чувствует себя невеста во время испытания, тем меньше совместимость.

Завтра я лишусь метки… Завтра моя относительная свобода закончится. Здравствуй, кошмар. В лучшем случае. А в худшем случае от меня избавятся сразу же. Прикажет Мерелис публично объявить, что из-за поражения на отборе я жить не хочу, и прыгнуть из окна. Придётся исполнять и молиться, чтобы меня успели спасти. Как я ненавижу свою зависимость!

— Именно, Хали. Увидев твою реакцию, жрец заберёт метку. Ты лишишься защиты, которую даёт статус невесты дракона. Есть у меня подозрение, что долго после этого ты не проживёшь. Давай рассуждать вместе? Зеркальный шар слишком дорог, чтобы расходовать его на дочь боковой ветви, которая мало что значит в делах рода, но тем не менее светлейшая идёт на грандиозное транжирство. Зачем? Очевидно, чтобы гарантировать твоё молчание. Полагаю, тебя угораздило стать свидетелем чего-то исключительного. Причём событие это недавнее, иначе от тебя бы избавились. У тебя либо была уже метка, либо событие произошло за день-два до её получения. Я прав? Угу… Так вот, раз светлейшая знает о моём интересе, скорее всего, она рискнёт от тебя избавиться. В случае твоей внезапной смерти, да с моей подачи, следователи будут землю носом рыть, но факт, что что-то найдут. А ты, если бы не шар, прямо сейчас мне всё рассказала. Риск со стороны светелйшей оправдан.

— Но ты ведь нашёл выход?

— Накачать тебя моей силой до упора. Тебе будет очень плохо, ведь фактически это отравление, но зато завтра, когда я при жреце надавлю на тебя магией, ты ничего не заметишь. В крайнем случае побледнеешь, что считается допустимым.

— А…

— Ты вовремя пришла, Хали, иначе мне пришлось бы проводить проверку ночью в твоей спальне.

Очередную двусмысленность я пропустила мимо ушей. Мысли разбегались. Я всё-таки задержусь на отборе несмотря на очевидный провал? Это чудо! Тшан зачем-то оставил на отборе давешних хохотушек, Флою и Рэмиль. Казалось бы, мне не должно быть до девиц никакого дела, но почему-то стало обидно.

— Ты срываешь собственный отбор? — поразилась я.

— С чего бы? — Тшан склонил голову к плечу.

— Но как же… Ты ведь оставляешь не только меня, но и других не подходящих тебе девушек.

Флоя держалась, а у Рэмиль, думаю, жрец метку бы забрал.

— Хали… Первые три этапа можно сравнить с крупноячеистым ситом. Отбраковываются совсем негодные варианты. Основной отбор начитается с четвёртого этапа. Ни у тебя, ни у тех, кому я помог задержаться, нет никаких шансов стать моей женой, а от того, что вы поприсутствуете на отборе подольше лично мне никакого вреда.

— Ясно.

Тшан резко поднялся и с кресла перебрался ко мне на диван.

— Больше вопросов нет?

Ответить я не смогла — пытка продолжилась.

Утром я чувствовала себя так, будто накануне в одиночку умяла пару полуторакилограммовых тортов. Меня распирало изнутри, мутило. Хотелось немедленно избавиться от съеденного, но избавляться как раз нельзя. Я села в кровати, откинула с лица волосы.

— Доброе утро, светлая Верде! — оказывается, горничная уже в комнате. Сколько же она стоит и терпеливо ждёт?

— Доброе, — кивнула я. — Чаю, пожалуйста, с сухим несладким печеньем. Меня уже ожидают на завтрак?