– Опасаюсь, – осторожно сказала Миримэ, разглаживая платье, – что если пойду я, то она уже никогда никому не поможет…

– «Опасаюсь», – передразнила ее орчанка. – Так и скажи по-нормальному: боюсь, что после этого она будет не в состоянии помогать!

– Все бы вам вокруг да около ходить, – поморщилась Шушу, виляя кончиком хвоста. – Так и скажите, что ни один хладный труп еще ничего никому не нарисовал. И да, твоя новая родственница жуткая стерва и снобка.

– Ладно, – поползла я на выход. – Сама справлюсь! – И встала, держась за косяк. Обрела равновесие и пошла на поиски сводной сестры Ладомира.

Встречавшиеся по дороге слуги и придворные осторожно обходили меня соседними коридорами и никак не хотели выдавать ее месторасположение.

– Печально, – пробурчала я себе под нос. И решила пойти другим путем. И фигурально, и физически. Я пошла искать Болисиэля. Должны же его были хоть где-то поселить?

После пары-тройки опрошенных слуг, обмиравших от запаха моего убойного перегара, мне все же удалось получить примерное описание местонахождения Болика. Звучало это так: «Пятый поворот отсюда, третий коридор налево, мимо синей комнаты и сразу через восемь дверей».

– Вот Ладомир вернется, – бурчала я, считая на пальцах эти замысловатые повороты и жалея, что нечем ставить крестики на стенах, – попрошу его изобрести GPS дворца. Иначе тут всю жизнь можно плутать…

Наконец с божьей помощью и держась за стены, я добралась до нужной двери и постучала. Мне не ответили, зато внутри раздавалось активное шебуршение и пыхтение. Справедливо рассудив: не идти же мне обратно, – я дернула ручку. Дверь оказалась заперта.

В нормальном состоянии мне бы и в голову не пришло ломиться дальше. Но тут в наличии были стресс, любовь и алкогольные пары. В общем, страшное сочетание.

И я свистнула Моня. Зверь нарисовался в мгновение ока и уставился на меня преданным взглядом. Я с чувством поцеловала его в умильную морду и пальчиком показала на дверь:

– Хочу туда!

Монь понятливо кивнул и вошел в комнату вместе с косяком и всем, что осталось от прочной двери. Ну и я, понятно, за ним.

А там… я даже радостно потерла ладошки.

На громадной кровати увлеченно занимались сексом эльф и прекрасная блондинка. И так увлеклись… меня вообще в упор не увидели, а Моня просто проигнорировали.

– Так-так-так! – плюхнулась я в ближайшее кресло. – Совращаем, значит, моего маленького братика?

– Кто здесь? – отвлеклась Марибель от изучения эльфа и натянула простыню повыше.

– Кто маленький? – возмутился Болик.

– И это все, что вас волнует? – подперла я голову ладонью. – Мой муж, понимаешь, страдает, а вы наслаждаетесь? И вам не стыдно?

– Мне нет, – хищно улыбнулась быстро оправившаяся от шока блондинка. – И я никак не пойму: что здесь делает жалкая человечка?

– Это моя кузина! – нахмурился Болисиэль, включая режим защитника. – Не смей ее оскорблять!

– Да мне плевать! – презрительно бросила диэрка. – Из-за нее страдает мой брат!

– Вот об этом я пришла поговорить, – призналась я, не собираясь тратить драгоценное время на ненужные разбирательства. – Мне очень нужна твоя помощь.

– Тебе я даже руки не подам, – поджала губы сводная сестра Ладомира. – Не говоря уже о помощи.

– А брату? – не сдавалась я, пытаясь направить ее упрямство в нужную сторону. – Ему ты поможешь?

– Хочешь сказать, что у тебя есть план? – прищурилась Марибель, мгновенно подбираясь и надевая шелковый кафтан.

– Есть ли у меня план? – задумалась я. Через мгновение просияла: – У меня есть план! И для начала мне нужен портрет Лилит. Нормальный, – развернула свою бумажку, – а то у меня не совсем получилось.

– Можно сказать, совсем не получилось, – передернул плечами Болисиэль. – С таким даже в полной темноте и на ощупь можно стать импотентом.

– Это тоже вариант, – согласилась я, аккуратно складывая свой рисунок. – Как средство воздействия на психику. Но хотелось бы начать по-хорошему. – Воззрилась на блондинку. – Поможешь?

– Только ради брата, – поморщилась та. – Ты хочешь, чтобы я проникла к тебе в голову и вытащила образ?

– Угу, – кивнула я, раздумывая, есть ли в этом мире аспирин или лучше сразу убиться об стену.

– Но я увижу все, – предупредила меня блондинка. – Все твои тайны, все чувства, все, что с тобой происходило от рождения до сегодняшнего дня. Ты готова?

– Мне нечего скрывать, – хмыкнула я. – Ты не сможешь увидеть ничего такого, ради чего бы я пожертвовала мужем.

– Ну-ну, – недоверчиво фыркнула Марибель, вставая с кровати и подходя ко мне. – Все вы, человечки, поначалу такие храбрые.

– Леля – хорошо воспитанная эльфийка из знатной семьи! – возмущенно поправил ее Болисиэль, натягивая штаны под простыней. – И я требую к ней уважительного отношения.

– Когда уши отрастит, – ехидно сообщила ему диэрка, беря меня двумя руками за лицо и пристально глядя в глаза, – тогда и буду уважительно. А пока так, как хочу!