Из сквера мы сворачиваем на Пушкинскую, где приходится отстоять небольшую очередь. Очевидно, Настя не преувеличивает, и трубочки действительно пользуются заслуженной популярностью.

Но это действительно того стоит. Взяв сразу четыре штуки, мы на время прекращаем разговор, наслаждаясь этим шедевром кулинарии.

— Ну как? — спрашивает Настя с таким гордым видом, словно лично испекла их.

— Вкусно, — подтверждаю я. — В жизни не пробовал ничего вкуснее.

И действительно эти трубочки на скамейке под цветущим каштаном в компании Насти кажутся мне вкуснее любых деликатесов из Ореанды. Такое вот удивительное состояние у меня сейчас.

— Не понимаю, — удивляется Настя, — если ты не доктор, то почему же нам лекцию читал? Как ты вообще в нашей Академии оказался?

Я рассказываю ей вторую часть истории своего перевоплощения в доктора, связанную с ялтинской квартирной хозяйкой.

Эти подробности уже не так обязательны для понимания ситуации, но если честно, мне просто нравится смотреть, как Настя смеётся.

— Я и предположить не мог, что встречу Валентину Алексеевну в кабинете у вашего проректора, — завершаю я рассказ. — Деваться мне было некуда, пришлось произнести вдохновляющую речь. К счастью, мне по писательским делам удалось пообщаться со многими медработниками, так что, надеюсь, не ударил в грязь лицом.

— Машку с Ириной ты точно вдохновил, — хохочет Настя. — Погоди, так ты специально ради меня приезжал?

— Получается, что так, — киваю. — Мы с тобой договорились встретиться в пятницу, но меня в Ялте не будет. Вот и приехал обсудить всё заранее, чтобы мы с тобой не разминулись.

— Вот оно что, — в голосе Насти слышатся нотки огорчения. — А где ты будешь?

— В круиз отправляюсь, — поясняю, — по заданию Интуриста буду оказывать помощь в подготовке брошюры для иностранных гостей.

Почему-то я жду удивления, даже зависти. Успеваю даже пожалеть, что выложил так сразу информацию про своё плаванье. Ведь мог придумать и любую другую причину, менее экзотическую. Но Настя спрашивает совсем о другом.

— Надолго?

— Всего на неделю.

— Так это же ерунда! — машет она ладонью, — у меня всё равно сессия. Вот через неделю и увидимся.

— Нужно ли? — спрашиваю. — Мы ведь решили определиться, как сообщим твоим родителям о том, что мы с тобой не вместе. Может быть, это как раз удачный повод? Скажешь, что я отбыл в командировку, когда вернусь — неизвестно.

— Получается, что или ты меня бросил, или я тебя не дождалась, — резонно замечает Настя, — обоих это как-то не красит…

— А как быть? — пожимаю плечами. — Всё равно сказать придётся и чем дольше тянуть, тем сложнее решится. Если что, вали всё на меня…

— Не хочу на тебя валить, — Настя упрямо закусывает губу.

— Почему это?

— Потому ты хороший! — заявляет она с изумительной логикой, — ну сам посуди! От Васьки меня спас… перед родителями прикрыл… — загибает она пальчики, — даже в Академию ко мне приехал, чтобы предупредить! Нет, даже не спорь со мной! Не могу я тебя в дурном свете перед родителями выставить!

— Давай, я им сам всё скажу? — предлагаю.

— И не вздумай даже, — вскакивает она, волнуясь, — батя тебя пришибёт! У него кулак знаешь какой! Он в ладони яблоко раздавить может! Ещё не хватало, чтобы ты из-за меня пострадал! Надо как-то иначе придумать!

— Как? — улыбаюсь, глядя на неё.

Настин испуг выглядит удивительно мило. Она раскраснелась, из причёски выбилась прядь. Внутри становится приятно, что она так за меня волнуется.

— Как-нибудь по-другому! Давай, ты во время круиза об этом подумаешь, а я здесь, во время сессии? Договорились? — радуется она пришедшему в голову решению.

— Давай, — соглашаюсь, не переставая улыбаться.

— Значит, встретимся после твоего возвращения, — предлагает она, — там же, но только спустя неделю. Не в эту пятницу, а в следующую.

Я трясу протянутую ладошку, закрепляя уговор.

Настя провожает меня до троллейбусной остановки, а сама уходит по каким-то своим студенческим делам. Завтра у неё ещё один зачёт, и ехать в Ялту нет никакого смысла. Ночевать она остаётся в общежитии.

Получается, сегодня я приезжал в Симферополь зря, но никаких сожалений по этому поводу не чувствую. Этот день для меня стал для меня глотком свежего воздуха, и я даже рад, что нам с Настей предстоит встретиться снова.

* * *

Теплоход «Грузия» причаливший в ялтинском порту, выглядел величественно, хотя и немного старомодно. Этот белоснежный лайнер с единственной массивной трубой и тонкими мачтами напоминал очертаниями корпуса трансатлантические лайнеры эпохи Титаника.

Не зря именно его взяли на роль «старорежимного» парохода Глория в финальной части приключений Неуловимых мстителей, «Короне Российской Империи».